Автор: Valdek Udris, Tallinn

На сноуборде с пика Ленина
Часть 1

Северная стена. Путь спуска

МОЙ ПАМИР Автор: Наташа Василева, Таллинн Ну, товарищи альпинисты, загрузились? Поехали! - сказал Валдо, шеф нашей экспедиции, когда нагруженный баулами военный “Камаз” был готов к отправке из киргизского города Оша к базовому лагерю. Валдо, ты не прав, - сказала я, - здесь у нас есть альпинисты и сочувствующие. Альпинисты – это вы. А сочувствующие - это я. Я и в самом деле всегда испытывала к альпинистам что-то вроде сочувствия. Странные люди, это про них говорят “ищут зиму летом”. Вместо того чтобы в свой законный отпуск валяться на пляже, с тяжеленными рюкзаками идут туда, где человеку вроде бы и не место, мерзнут в снегах, зарабатывают солнечные ожоги, мучают свои желудки супами из пакетов и вдобавок к этому рискуют попасть под снежную лавину или завалиться в трещину. Все это я знала в теории, но когда мне предоставилась возможность самостоятельно распробовать прелести альпинистской жизни, почему-то не стала отказываться. А вдруг и правда в этом что-то есть? – соображал мой воспаленный от суточной бессонницы мозг, когда вот уже пятый час мы ждали вылета из бишкекского аэропорта, направляясь в Ош, а оттуда дальше, в горы. Вообще, самолеты в Средней Азии – это отдельная песня. Не знаю, как кто, а у меня никогда не было уверенности в том, что мы прилетим куда надо, да и вообще куда-нибудь прилетим. “Маша, так че, продолжать регистрацию или нет? – вопрошала во всеуслышанье по внутренней связи тетя за регистрационной стойкой в Бишкеке, - Не-е, Маш, “Як” не полетит, чего-то у них там не то, может, “Ту” отправим…” Замечательный эпизод случился и на обратном пути. В четыре утра наш самолет “Бишкек-Москва” уже был готов к полету. Люки огромного “Ту” задраены, сонные пассажиры лениво пристегивают ремни, впереди четыре часа полета. В динамиках щелкнуло, равнодушный мужской голос: “Уважаемые пассажиры, вас приветствует командир экипажа, наш самолет выполняет рейс Бишкек-Ташкент, продолжительность полета 40 минут…” Пожелав приятного полета, динамик выключился. Надо было видеть, как проснулись пассажиры: “Какой Ташкент?! Мы же в Москву летим! Извините, а какой это самолет?..” Ага, как не в тот трамвай сели! Через пару минут опять щелкнуло: “Наш самолет выполняет рейс Бишкек-Москва с посадкой в Ташкенте в связи с необходимостью дозаправки”. Спасибо, объяснил. “А эта ваша штуковина до Ташкента-то долетит?” - интересуется кто-то у стюардессы. “Ах, не волнуйтесь, - суетится девушка, - до Ташкента мы топлива взяли с запасом…” Восток… Правду говорят, если в Средней Азии тебе назначено, скажем на три, приходи в пять, не ошибешься. В Оше, типичной киргизской в глубинке люди перемещаются в пространстве медленно (понятно, когда такая жара, не разбежишься), часами могут распивать чай и говорить ни о чем. Резвые в Оше только местные милиционеры. “А ну-ка, пройдемте”, - тормознули нас на ошском рынке. Сопроводили в отделение, заставили вывернуть карманы, фэйс-контроль по полной программе – иностранцы! Но если даже милиционеры (после того, как контакт был установлен) показались мне вполне доброжелательными людьми, то что говорить о простом населении! На высоте 3600, в районе нашего лагеря было много пастушьих юрт. Киргизы пригоняют скот на высокогорье из низлежащих кишлаков в мае и спускаются обратно в начале сентября. Жители альплагерей для них не только способ заработать деньги на подъеме грузов на высоту (на лошадях и яках), но также и предмет любопытства, к общению они готовы всегда. А если выяснилось, что ты еще и любитель кумыса, тебя будут принимать в юрте как родного. Если опасаешься за свой желудок и с подозрением относишься к кумысу, пей чай, веди долгие разговоры, торопиться все равно некуда. Еще тебя всегда готовы опоить айраном – аналог кефира, говорят, для здоровья очень полезно. Здоровье в горах, действительно, прибавляется не по дням, а по часам. Врачи считают, что за пару недель, проведенных на высокогорье, полностью обновляется состав крови. Для новичков, таких как я, поначалу главное – пережить горную болезнь или, как ее ласково называют здесь, “горняшку”. В первую ночь в базовом лагере я проснулась от жуткой головной боли. Кажется, что твою голову раскалывают, как орех. На утро - состояние абсолютного нестояния, тошнота, и окружающее совсем не кажется прекрасным. Единственное желание - послать подальше эти высоты вместе с их эдельвейсами и голубыми просторами. Но сил, чтобы в самом деле послать, нет, поэтому я “переспала” свою “горняшку” в палатке, и к обеду эдельвейсы мне уже нравились. После нескольких дней адаптации в базовом лагере, мы отправились наверх, через Перевал Путешественников, по леднику в следующий лагерь, на высоту 4100. Карабкаясь по перевалу, я думала о том, что дыхалка никакая, и о том, что спортивный клуб и утренние пробежки недаром давно по мне плакали. Плетясь по леднику под слепящим солнцем, я вспоминала любимое море и почему-то представляла себя в шезлонге с бокалом мартини. Перепрыгивая трещину на леднике, я была уверена, что это последний прыжок в моей жизни, потому как, если свалюсь, как же меня вытащат? Через шесть часов дойдя до цели и осев прямо на землю (ноги уже не держали), я произнесла сакраментальную фразу, достойную летописей Памира (если такие когда-нибудь будут): “А вообще-то я высоты боюсь”. “Ага, - отреагировали те, кто был рядом – сидит на четырех тысячах и говорит тут…” Но я ее, правда, бою-у-усь!!! Когда “Камаз” вез нас наверх через перевал Талдык, всю дорогу я горько сожалела о том, как мало успела сделать в этой жизни. Машина ползет вверх со скоростью 20 км/ч, дорога – лентой, внизу машинки маленькие-маленькие, а на поворотах знаки - “Водитель, проверь тормоза!” “Интересно, проверил?” - спрашиваю я себя и вспоминаю, что сколько-то лет назад один вот такой “Камаз” улетел вниз и никого не осталось… Но не я одна такая несмелая. Обратно мы возвращались с группой испанцев. Испанцы – народ веселый, контактный. Веселились мы всю дорогу до начала спуска с перевала, а вот в этом месте произошло следующее: большинство испанских мужиков резко “заснуло”. Они сидели с закрытыми глазами до тех пор, пока не закончились знаки “про тормоза”. Только один, мой сосед, завел со мной беседу на “школьном” английском, всякие “хау а ю, уот из е нэйм” и все такое. Этим и отвлекались. Слазив впервые на четыре тысячи, в этот же день я спустилась вниз. А в другой раз отправилась туда с ночевкой. Отморозив за ночь голову (а вроде шапка была теплая) и нос (прятала под воротник, но бестолку), я решила, что на трех тысячах, там, где тепло, зеленая трава и даже можно купаться в окрестных озерах, мне самое место. Поэтому пока остальная часть группы покоряла высоты, я загорала среди эдельвейсов. Базовые лагеря (в нашей Ачик-Ташской долине их было несколько) – это свой мир и свои обычаи. Повариха соседнего лагеря татарка Асфира, научила меня лепить манты. Гид Слава Мирошкин обучил спускаться со склона методом “глиссирования”, а попросту полубегом. Проводник Валерий Петрович сводил в гости на “релейку” – телепередающую станцию, километром ниже. С проводниками Славкой и Олегом можно было смеяться по нескольку часов подряд. Немецкий серб Ахим изображал йога на фоне заката (неподражаемо!). Австриец Норберт живописно рассказывал про венские бифштексы. Француз Кристоф с детским восторгом воспроизводил русские непечатные слова. Мы пели с немцами “Подмосковные вечера” и танцевали макарену с испанцами… И все было, правда, просто здорово. Здорово настолько, что я сочувствую и сейчас, но уже тем, кто никогда не был там, где такие прозрачные озера, такие чистые и яркие краски, и небо ночью звездное, как нигде.

От автора: Рассказ этот, в виде дневника, вам, наверняка, покажется слишком длинным, вытянутым. Согласен, самому так же. Ну, уж такой он получился, и понял я это слишком поздно - лень переписывать, эта моя не сильнейшая сторона.

Апрель 1999 года, купе поезда Минводы - Санкт-Петербург. У всех приподнятое настроение, не только потому, что пива выпито уже немало. Мы увлеченно обсуждаем планы на будущее. Купе забито сноубордами, горными лыжами и чехлами от них. Рюкзаки уместились под полками, всевозможные тюки, мешки и пакеты лежат поверху. Столик загружен пивными бутылками, пустыми и полными, из-под газеты выглядывает хвост воблы, здесь же, в прозрачном пакете, купленный на станции горячий вареный картофель и банка соленых огурцов. В купе стоит характерный запах ботинок и носков, долго бывших в употреблении, пахнет потом.

Ребята возвращаются с Кавказа, с Эльбруса. Они сделали то, что эстонцам еще никогда не удавалось – спустились на лыжах и сноубордах с самой высокой горы Европы.

Естественно, окрыленные успехом, развиваем идею: куда дальше? Что в следующий раз? Хотелось повыше, и тут кто-то сказал: “На Ленина!”…

Вот так и вышло: следующий год прошел в приготовлениях к новой экспедиции Клуба Молодых Путешественников. “На сноубордах и лыжах с гор мира” - так громко назвали это и будущие подобные путешествия. Поход на Ленина заявили как первый спуск эстонцев с вершины семитысячника. Шефом экспедиции стал, как всегда, неутомимый Валдо Кангур.

Пик Ленина (7134 м) расположен на Памире, в Заалайском хребте, в районе границы Кыргызстана и Таджикистана, неподалеку от самой высокой точки бывшего Советского Союза – Пика Комунизма (7495 м).

Впервые Пик Ленина в 1928 году покорили немецкие альпинисты (Е.Альвайн, Е.Шнайдер, К.Виин). Первой эстонской экспедицией, покорившей эту высоту, стала группа под руководством Петера Варена. Восхождение состоялось в 1965 году.

Пик Ленина весьма популярен среди альпинистов. Гора считается относительно легкой (если подниматься по классическому маршруту), к ней довольно просто и удобно подъехать. Но при этом здешний климат суров, погода капризна и непредсказуема, все это провоцирует повышенную лавиноопасность. Покорителей ожидают вечный снег, очень низкие температуры, штормовые ветры и, конечно, недостаток кислорода.

На горе завершили своей земной путь более ста альпинстов. Всем памятна трагедия 1990 года, когда под одной большой лавиной оказались похоронены по разным данным от 43 до 60 человек. Никого из пропавших в ту роковую ночь впоследствии не нашли. Только через пять лет ленинградские альпинисты наткнулись на пять трупов и похоронили их без опознания на “крестовом” холме.

Базовый лагерь

Разница высот от вершины по северной стене до позвонка около трех километров. Впервые по северной стене спустились на лыжах в 1968 году. На сноуборде впервые спустился этим же путем русский Валерий Горлачев в 1999 году. Я имею честь быть вторым. Но все это впереди.

Расспрашивали людей бывалых, что и как, десятки часов провели в Интернете в поисках полезной информации. Шумели в прессе в поисках спонсоров. Порой все это начинало сводить с ума.

Зимой тренировались в разных горах. Для меня это, правда, закончилось порванным мениском, когда пытался коленом свалить ель… И все-таки старания не прошли даром, опыта прибавилось.

Перед путешествием на Памир мы с Валдо отправились еще на Кавказ. Он повел группу из 60 человек в альплагерь Уллу-Тау, а я махнул на Эльбрус со сноубордом, привязанным к рюкзаку. Весной 1999 года мы спускались с Восточной вершины, а сейчас я отправился на Западную. Вершина в этот раз далась сравнительно легко, чего не скажешь о спуске до седловины. Тогда я еще подумал с тревогой: если на пяти тысячах такой твердый фирн и лед, то что ждет нас на семитысячнике? Кстати, это был уже четвертый мой поход на Эльбрус, и всякий раз я обещал себе, что последний. Вот и пойми эту душу человеческую!..

Для похода на пик Ленина мы нашли много единомышленников. Изначально нас было 24 ненормальных, правда, в поезд Таллинн-Москва сели 16 человек (забегая вперед, скажу, что к счастью, и на финише нас было столько же). Группа получилась интернациональная – эстонцы, русские и финны. Ниже привожу стартовый протокол экспедиции.

1. Валдо КАНГУР – руководитель группы и наставник.
2. Валдек УДРИС – помощник руководителя, оператор и ответственный за связь со СМИ, сноубордист.
3. Тоомас СУМЕРИ – работает в алкогольной фирме, за что и получил прозвище “Водка-Том”, альпинист-любитель.
4. Наталья ГЕРАСИМОВА – его вторая половина, в горы направилась впервые.
5. Индрек ХЕЙН – “Ингрид”, сноубордист.
6. Тоомас ХОЛЬМБЕРГ – “Холмс”, пеший альпинист.
7. Анти ХИРВОЯ – турист со стажем.
8. Татьяна ХИРВОЯ – “Тата”, его супруга, тоже бывалый путешественник.
9. Юри ВИЛИСМЯЭ – “Юрка”, пеший альпинист, большой оригинал, в течение всего похода поднимал всем настроение и снимал стресс.
10. Кристиан-Эрик СУУРВЯЛИ – работает в банке и знает толк в сноуборде.
11. Борис СЛЕПИКОВСКИЙ – “Боря”, доктор, первый член “клуба эстонских восмитысячников”.
12. Илкка КОСКИНЕН – “Высокий Илкка”, сноубордист, предводитель “лосей” (эстонцы называют в шутку “лосями” финнов).
13. Илкка-Микаэл УУСИТАЛО – лыжник.
14. Аксана КОЙВУНЕН – “Аксу”, большая любительница посмеяться - заразительно, много, всегда и везде, лыжница.
15. Анти-Юхани КУРОЛА – “Лось Анти”, лыжник.
16. Рику-Микаэл ЛАВИА – лыжник.

Итак, 23 июля 2000 года. В первой половине дня из Финляндии морем прибыли наши “лоси”. Я встретил их и транспортировал на ж/д вокзал. И здесь мы сделали открытие – оказывается, камера хранения на вокзале отсутствует! Но рынок услуг, как и природа, не терпит пустого места – из ниоткуда возник некий дядя Вася с ключами от пустой комнаты, куда мы и сгрузили за символическую плату финские рюкзаки, лыжи и сноуборды.

Летний вечер. Московский поезд уже подали к перрону. Вещей у нас достаточно, у каждого по рюкзаку и даже по два, сноуборды и лыжи. Плюс больше чем триста килограммов общественного груза. Остальные пассажиры удивленно наблюдают, как все это мы пытаемся уместить в наши купе. А еще нужно успеть пообщаться с журналистами: “Скажите, чего вы ждете от этого путешествия?..” – отвечаем на многочисленные вопросы. Кто-то из провожающих женщин, кажется, плачет… Проводница: “Отъезжающие, пожалуйста, в вагон…” Валдо достает бутылку пива (какая жалость, забыли про шампанское!), хорошенько ее встряхивает и быстро открывает, журналисты не успевают опомниться, а видеокамера канала ТВ-3 уже вся в брызгах – не хуже, чем шампанское! Счастливого пути!

Утро. Москва. Два микроавтобуса везут нас в Шереметьево-2. Сгружаем наш многочисленный багаж на пол, неподалеку от столов регистрации и распределяем обязанности: кто-то вызывается быть сторожем, кто-то отправляется в город, на экскурсию по российской столице. Я обнаруживаю, что в заботах о том, чтобы все получили визы и авиабилеты, я забыл про свой собственный билет. Хорошо, что хватает времени на то, чтобы съездить в турфирму и сделать дубликат…

К вечеру все собираются в аэропорту. Начинается регистрация. Персонал, не стесняясь особенно, предлагает нам сэкономить на провозе багажа, мол, платите только за две трети, естественно, в обход кассы. Мы отказываемся, знаем, что если не предъявим, как положено, квитанции в Бишкеке, с нас могут взят втридорога за каждый баул.

Ночь проводим в самолете и перед восходом солнца приземляемся в аэропорту города Бишкек (столица Киргизии, бывший Фрунзе). Пройден паспортный контроль, получаем багаж, в здании аэропорта пусто, на улице только начинает светать. Устраиваемся “на чемоданах” посередине зала ожидания, кто-то засыпает, едва успев положить под голову рюкзак. Ждем – дальше нам лететь в город Ош, билеты должен подвезти представитель принимающей нас турфирмы “Asia Mountains”. Прибудет он или нет – неизвестно, Азия все-таки. Но, все в порядке, через два часа билеты у нас на руках. Выясняется, правда, что у меня билета нет, а вот у Валдо целых два! Но ничего, уладили.

Начинается регистрация и почти сразу ее останавливают: оказывается, наш самолет неисправен и его будут менять на другой. Повезло, ничего не скажешь… Под шумок нам предлагают, так же, как и в Москве, оплатить не весь багаж, а только часть. Жаль, но приходится отказываться все по той же причине…

Час-другой задержки, и самолет (хочется надеяться, исправный) подан к посадке. Сорок минут полета над пустыней и горами и… сойдя с трапа, мы попадаем в настоящее пекло, среднеазиатское солнце палит нещадно. Мы - на юге Киргизии, Ош – это районный центр с населением более чем пятьсот тысяч человек. Город древний, с трехтысячелетней историей, когда-то легендарный Шелковый Путь пролегал и через него тоже.

Центральные ошские улицы сохранили азиатский колорит, но с налетом современности. Цены, конечно, смешные. Так всегда бывает, думаешь, вот здесь бы жить, да с моей зарплатой… Вот сюда бы все, что есть в наших магазинах, только наши ценники поменять на местные…

Ошский рынок – обилие и многоцветье, а главное, дешевизна, фруктов и овощей впечатляет. Но туристов здесь всегда предупреждают: прячь кошелек подальше, воров и жуликов хоть отбавляй. В том числе, кстати, и среди милиции. Если ты отличаешься от местного населения своим внешним видом и манерой поведения, милиция вычислит тебя на рынке мгновенно. Твой рюкзачок за спиной и выгоревшие на солнце шорты иностранного происхождения сигнализируют о том, что ты потенциальная “дойная корова”, не хуже, чем, если бы ты прокатился по ошским улицам на авто с сиреной и мигалкой, извещая всех о своем присутствии. “Иностранных туристов” ошские милиционеры любят сопроводить для выяснения личности в отделение. Там, бывает, поинтересуются, а не твои ли это 20 долларов (держат про запас дежурную фальшивку). Если видят, что турист совсем уж напуган и предпочел бы поскорее отсюда убраться, запросто придумают какой-нибудь штраф. Бывали случаи, когда местная милиция пускала в ход “тяжелую артиллерию”: “А вот, что это у вас за пакетик? Какой-то белый порошок? Как это – не ваш? А чей же тогда?” Так что, лучший способ избежать подобных приключений – гулять по городу с провожатым из местных.

Пять человек из нашей группы “познакомились” с ошской милицией, но, видимо, держались они как надо, все обошлось. Даже Юрка, с которым всегда случалось что-нибудь веселое и не очень, отделался от местных ментов без последствий.

И еще один совет вновь прибывшим в Среднюю Азию. Советую сразу внести коррективы в привычное понимание времени. Спешку желательно забыть сразу, хотя бы из-за жары. Азиатский неспешный ритм жизни сформирован веками, если тебе удается к нему привыкнуть, ты начинаешь даже получать удовольствие: полное спокойствие и отсутствие стрессов. Прождав кого-нибудь два часа, в следующий раз ты окажешься умнее и сам придешь на два часа позже, а выйдет, что вовремя. Есть такой анекдот. Если спрашиваешь в пустыне у аксакала, когда придет автобус, и тот отвечает тебе, что сейчас, это означает, жди автобус завтра-послезавтра. Если аксакал говорит, что завтра, жди через неделю. А если скажет, что скоро, то позаботься о крыше над головой и о пропитании на месяц эдак вперед.

Нам тоже нужно было, находясь в Оше, позаботиться о еде, ведь нас ждал месяц жизни в горах. Этому глобальному занятию – закупке продуктов – мы посвятили полдня. Именно столько времени мы провели на Ошском оптовом рынке, нещадно торгуясь, отбиваясь от слишком назойливых продавцов и, при этом, глядя в оба – как бы чего не ушло из уже закупленной кучи супов, круп, консервов, конфет, орехов – чего там только не было!

Ночевали мы в Оше в незатейливом кемпинге при местном стадионе. Ночлег без изысков, но зато с финской баней с большим бассейном. Как выяснилось потом, баню эту строили не “по науке”, а просто кто-то из местных когда-то побывал в сауне и описал строителям увиденное. Получилось похоже на правду, главное, пара было в избытке.

Смыли с себя дорожную пыль, выспались и рано утром уже грузили вещи в “Камаз”. Что-то уместили на крышу, затянув сверху брезентом и веревками, что-то загрузили в салон и он оказался основательно забит. В дороге кто-то чуть было не уселся на сумку с помидорами, вовремя спасли овощной запас. Пристроили огромные арбузы, чтобы они не катались по полу… Отчасти, наверное, наш груз был похож на вещи рыночных “челноков” - все огромное количество провианта мы упаковали в большие клеенчатые клетчатые сумки, любимую тару рыночных торговцев во всем мире (даже в Южной Америке я видел, как они таскают такие же баулы).

Едем через горы Алайской гряды. Дорога петляет серпантином по крутым и высоким склонам. Минуем кишлаки: дома, сооруженные из глины и соломы, бедность, которая сразу бросается в глаза. Но люди, как везде в Средней Азии, гостеприимны – машут вслед нашей машине, а один юный “джигит” пришпорил свою лошадь и лихо проскакал, сопровождая наш “Камаз”, метров двести. Перекусили в одном из дорожных кафе, и следующей остановкой был уже КПП (это приграничная зона Кыргызстан-Таджикистан). Контроль прошли без эксцессов.

Кстати, о конфликтах, и не бытовых, а военных. Многие считали нашу поездку опасной: “Куда вы? Там же война! Там иностранцев берут в заложники и убивают, если никто не платит выкуп!” К сожалению, это не слухи. Но могу утверждать, что под Лениным все спокойно, но все-таки военный конфликт имел место километров на 100 западнее, ближе к кыргызско-таджикской границе в местечках Баткен и Каравшин. Все, что происходило там, если верить газетам, было под контролем регулярных войск, которые вахаббистам прохода не дают. По поводу причин здешних военных инцидентов говорят разное. Официальная версия такая: оппозиционная групировка числом поклонников примерно в полторы тысячи человек борется за создание в тех краях малого исламского государства, и стреляют они, по большей части, для отвлечения внимания. И неофициальная версия: таджикская и афганская наркомафия прокладывает через территорию Кыргызстана путь для транспортировки наркотиков. Вполне вероятно, что две эти версии перекликаются между собой. А кое-кто называет еще и третью – бывшая колониальная и национальная политика России, такая же, как нынешняя внешняя политика.

Итак, наш путь завершается к вечеру. Мы направляемся на юг, через Алайскую долину. Километров через 200 к востоку от нашего курса – граница с Китаем. Видим величественный Заалайский хребет, его гордость (и наша цель) – Пик Ленина скрыт за тучами. 26 июля, еще засветло, мы приехали в базовый лагерь в Ачик-Ташской долине (3600 м). Я здесь во второй раз. Тогда, в 91-м году дойти до Пика Ленина не смог, не сложилось с акклиматизацией. Прекрасно помню картину – я и Вики (из Тартуского альпклуба) валяемся со страшной головной болью в лагере на 6.100, временами опускаемся на четвереньки и в который раз опустошаем желудки, хотя опустошать уже нечего. С сожалением смотрим вслед тем, кто медленно, но верно, продвигается по гребню к вершине. Но сезон тогда не пропал. Мы побывали на южной стороне Ленина и совершили два первовозхождения – на Пик Норма и Пик Пайде. Здорово стоять на вершине пятитысячника, где до тебя не ступала нога человека!

Прибыв на Ачик-Таш в этот раз, мы застали три базовых лагеря, организованных разными турфирмами (киргизской, казахской, узбекской) и стационарный лагерь, построенный еще в советские времена. Клиенты всех лагерей, в основном, иностранцы. Лагерь, в котором разместились мы, расположен в живописном месте, между холмами, на берегу небольшого озера, рядом – ручей с горной прозрачной водой. Кажется, что вокруг все буквально усыпано эдельвейсами. Конечно, здешние коровы, которые едят эдельвейсы без разбору, не могут знать о том, что в Западной Европе, в Альпах за один такой цветочек, упакованный в бархатную коробочку, наподобие ювелирной, турист платит валютой.

Первая ночь в лагере. Разгрузили наш “Камаз”, поужинали, устроились в палатках и заснули, утомленные дорогой, что называется “без задних ног”.

Часть 1

Часть 2

Часть 3