|
Автор: Евгений Адамович, Красноярск
Манская стенка
Гроза
После того как зимой 77-78го года егеря сожгли нашу стоянку на Скрытном, мы с Николаичем подались на Дикари. Целое лето плотно там шлялись. Крепость. Дикарь. Грифы. Неделями в тайге, комаров кормили. До самых развалов доходили. Даже залезли по дури на несколько развальских скал. Жалко названий не у кого было спросить. Люди там не ходят, а медведь от нас убежал…. Или мы от него? Не помню уже… Ну, так вот, в самом начале этой дикой эпопеи, пока егеря не погнали нас глубже в леса, ночевали мы с Серегой под Манской стенкой. Хорошо там. Грибы - косой коси. Ягод не оберешься. Черемша прямо возле кострища растет - руку протянул - вот тебе и закусь к обеду. Красота.
Столбист, он, знамо дело, без Столбов никуда. Особенно после обеда. Или еще лучше после завтрака. Вот и мы однажды рано-рано утром, после завтрака, решили сбегать на стенку. Просмотреть окрестности. Рекогносцировку произвести, перед броском на юг. Заскочили наверх. Осмотрелись. Азимут на Крепость взяли. И уже было, собрались вниз, да присели покурить. А на ласковом рассветном солнышке нас с Серегой сморило. Утро же. Да завтрак еще этот спину давит. Да внизу холодно как в пещере, а наверху тепло. Заснули мы с Серым умиротворенные, а через час-полтора проснулись от дождя. Прибило нас какой-то мелкой приблудной тучей. Скала намокла. И то ли по страху, то ли по лени, не помню уже, не стали мы со стенки спускаться, благо и разговор какой-то серьезный подвернулся. В семнадцать лет у пацанов все разговоры серьезные. Сидим - курим. Разговор разговариваем. Манская стенка скала высоченная, но в отличие от всех других скал стоит не на бугре, а в низине. Сопки вокруг нее едва ли не выше самой Манской. Поэтому когда на вершине сидишь, возникает такое странное чувство, будто весь остальной мир завернут вокруг тебя этакой гигантской резиновой чашей. И ты в центре этой чаши. Как пуп земли. Как единственный человек на земле.
А погода смешная - солнечно, но облачно. Бывает у нас такая смешная погода в середине лета. Когда ярко светит солнце, а по небу ходят небольшие, но серьезные не по размеру тучки, а из тучек этих кое-где идет дождь. На земле такой дождь называется грибным, а тут в небесах, он не вверху над нами, а внизу, прямо под ногами. Как на карте погоды, что по телевизору показывают. Вон та туча на юго-востоке поливает Грифы. Эта слева, заходит в вираже на Дикаря. Две сзади прорвались на централку и мочат туриков где-то в районе Четвертого. А вон та что шпарит от Манской бабы, сейчас накроет нас с Серегой. И будет нам счастья полные штаны. Тем более, что она еще и кусается - жарит молниями почем зря. А за ней целый отряд жалящих туч. И все на нас. Веселуха. Но не отступать же. Стали мы с Николаичем тучи заговаривать. Фиги им казали. Бычки скуренные в них кидали. Шаманили карабином, привязанным к веревке. Ну, само собой задницы голые им показывали, как же без этого. Плясали плясками диких индейцев. Молитвами древних ацтеков - тольтеков молились. Взывали к генеральным секретарям цэкакапээсэс … Смотрим подаются тучи, обходят нашу стенку кругом и жарят молниями своими не как всегда, когда их с земли видишь, а снизу вверх и вбок. Я слышал потом рассказы альпинистов о таком деле. В горах это вроде бы обычное явление. Но видеть пришлось только раз на Манской стенке. И не только видеть. Но и обонять, осязать, слышать и даже чувствовать на вкус. Один раз шибануло в стену метрах в двадцати от нас. Мне показалось, что Манская сейчас развалится. От грохота и вспышки мы с Серегой на время ослепли и оглохли. Я так резко хлопнулся на камень, что прикусил язык и почувствовал вкус крови - вкус Манской молнии. Но к счастью пронесло. Мы как два жизнерадостных идиота покатывались от смеха и продолжали свое первобытное шаманство. А в перерыве тучевых атак пробило нас с Серегой на философию. И решили мы, что именно на вершине Манской стенки находится сегодня центр мироздания. И что нам из этого центра уходить никак нельзя. Потому что мы, вечные странники, прикованы теперь тут как два Прометея. А тут еще тучи эти как стада баранов внизу. И какие-то шальные радуги в разных направлениях. И мы управляющие тучами и повелевающие молниями.
Хотя сегодня, с позиции своей взрослости, я точно знаю, что были мы не Прометеями, а Эпиметеями. И "мышление после" в отличие от "мышления до" это черта характерная для многих столбистов. Не зря среди нас была так популярна поговорка - "русский мужик задним умом силен". Будь мы, столбисты, умны умом передним, вряд ли лазили мы по этаким скалам в этакую погоду…
Зеленый луч
Стояли мы однажды под Манской стенкой. С той стороны, где ручей. Почти всей нашей шоблой стояли. Николаич, Отец, Вин, Андреич (ну я сам то - есть) и тетка из Питера одна заезжая, типа погостить из города прибежала. Антонина. Стоим. Лепота. Ночью ночуем в двухместке впятером. Днем грибы собираем, по окрестным камням ползаем. В общем, ублажаем гостью по полной программе. Веселим анекдотами. Медведями пугаем. Одна закавыка - дамочка слегка так чуть - чуть всех нас старше. Года на три. А дело молодое. Мы пацаны хоть и продвинутые в делах амурных, но, будучи в компании, инстинктам воли не даем. А она хочет. Наверное. Да шут его разберет, когда тебе семнадцать, хочут тебя или просто так кокетничают. Этого и в сорок-то не разберешь никак…
Но разговор не об этом. Чуть вечер смеркается, мы по привычке к костру. На гитаре там побренчать, чайку запарить покрепче, обсудить планы на завтра. А дамочка Антонина в палатку, и ну оттуда голосить - "Женя … иди спать. Я спать хочу" Ну типа больше делать мне нечего. Типа я в лес десять километров топал, чтобы спать лечь. Нашу местную тетку мы бы давно уже нашими методами вразумили - калошей по энному месту. А тут столичная дама. Создание хрупкое. Боязно калошей-то. Решили мы ее слегка пугнуть - одну оставить на некоторое время. Серый с Вином пошли Манскую бабу проведать, а мы с Отцом шуганули вокруг Стенки с ночным дозором. Все небо тучами затянуто. Один закат слегка чист и краснеет где-то среди вершин высоченных сосен. Но в низу леса темно - глаз коли, только тропу слегка видно. А поднялись на взгорок, что к ходу на скалу, взглянули вверх - мама милая - вся стена светится в уходящих лучах. Мы и рванули инстинктивно туда, где солнце. По-столбистски рванули, не думая. Забежали наверх, и последний солнечный луч умер у нас на глазах. Мне показалось, что он все-таки был зеленым. Отец же Вовка, взялся спорить, что зеленый бывает только на море, когда солнце в зеленую воду садится. Тут я беломорину засмолил. На вершину зайти и не перекурить - последнее дело. И взялись мы спорить. И, в конце - концов, пришли к соглашению, что когда солнце садится в зеленую тайгу, то последний луч тоже вполне может быть зеленым.
За этими учеными разговорами, в одно мгновенье, настала ночь. Чернущая, что твое кашемировое пальто. Такие ночи я видел только на югах, в Гаграх или в Анапе, и на Столбах вот довелось. Было так темно, что не видно в какую сторону идти, не то, что куда наступать. А Стенка Манская устроена так, как устроена любая нормальная стенка. Зря на Столбах названий не дают. Наверху это такой длинный и узкий забор шириной от метра до трех, длиной метров сто пятьдесят. И по нему извилистая тропка с веселыми перепадами верх-низ. И мы в самом конце этой тропки. И темнота. Встали мы с Отцом на карачки и поползли к выходу. А выхода нет. Шаг влево, шаг вправо и ты парашютист без парашюта, да еще и на карачках. Так, что ползком. На четвереньках. И легонько, тихонько, ощупывая дорогу руками.
В общем, по нашим внутренним часам ползли мы никак не меньше трех суток. Доползли до спуска. Катушка там, на спуске не сложная, хотя и противная. Но это днем не сложная. А тут ночь. Ползти вниз головой никак. А если вверх головой ползти, то нечем дорогу ощупывать. Одно радует, не видно, что падать высоко. Днем-то это одно из главных препятствий. Потыркавшись в катушку для порядку, собрались мы с Отцом к ночевке готовиться. Вдруг. Чу. Тихо Отец! Что это там? Смотри скорей!! Внизу происходит какое-то странное свечение. Зеленовато странное. Ни на что не похожее. И оно по камням поднимается выше и выше. Выше и выше к нам. Что это? Огни святого Эльма? Духи умерших предков? Мороз по коже. Это зеленый луч! Это наш зеленый луч. Луч, который освещает нам дорогу…
Кубарем на катушку. Скатываемся вниз пока хоть что-то видно. И видим мужика в кирзовых сапогах и ватнике с огромным железнодорожным фонарем. А на фонаре прикручено толстое выпуклое зеленое стекло! А за мужиком - и вправду эфирное создание - лесная фея Антонина. Оказалось, что девочка наша не робкого десятка. Благо, что столичная фря, а не растерялась, пошла искать столбистов красноярских. И где пошла искать? Да где-где на скале. Где еще можно ночью найти скалолаза. Правда промахнулась мимо мала - мала, зашла за стенку, и вышла на одинокий костер. А там по случаю оказался железнодорожник какой-то, с фонарем зеленым и мальцом лет пяти. Мы потом спустились к их костру. Малец мирно спал на солдатском одеяле, как будто ничего не произошло. Отец его, с фонарем, слегка опешивший от напора столичной девицы, заикаясь, поведал, что забрел на Манскую не случайно. Что с сыном шпилит на саму Ману. Там, типа, плот его ждет. А стекло зеленое потому, что, собираясь, впопыхах обычный свой фонарик разбил.
Вот так вот в глубокой тайге, глубокой ночью, на диких Столбах, под Манской стенкой, ну прямо как на Невском, встретились и разошлись на параллельных курсах два хороших человека. А я свидетелем был. Свидетелем зеленого луча. Спасительного зеленого луча.
|
При вводе Логина и Пароля,
