|
Автор: Денис Урубко, Рязань
Немного слов для эмоций Эльбруса
здесь и дальше автор "квадратных" фотографий - Максим Сологуб
Рисковать другими я не хотел.
- - Мне хватит и такого приключения. Попили чайку на "три семьсот", пора в пампасы.
- - Подождем еще немного. Надо попытаться сходить на вершину, - отвечали мне.
- - За любой кипиж кроме голодовки, - отшучивался я по-прапорщицки.
Однако, самого себя обмануть не получалось. Тело и подсознание работали без участия мозга. Они требовали выплеснуть накопленный за год потенциал. Все безумные тяжелые тренировки, всю сосредоточенность на результат зимней экспедиции К2... После того, как она отменилась мне никак не удавалось найти равновесие. То на скальные карьеры кидался, то за руль машины пол-тыщи километров по трассе "Дон".
Через четыре дня ожидания погода улучшилась. Ветром не сбивало с ног сразу у выхода - получалось отойти на несколько шагов. Так что мы по решению Евгения даже сходили на акклиматизацию. Выдержали до высоты 4500 метров, бродили в каком-то тумане, смотрели на Женькину уверенную поступь "на острие атаки".
И потом долго отогревались в домике у печки, благо нашлись дрова. Общими стараниями насобирали щепок по округе.
В этот вечер начальник экспедиции Антон Кравченко как-то странно поглядел на меня, и выразился на тему, что желающие могут попробовать завтра сходить на вершину.
- - Как на вершину? - не поверил я.
- - Ну да, идите с Ильей, вы самые шустрые, - прямо сказал Шеф. - Разведаете путь-дорожку для нашего следующего дня. А мы день отдыха возьмем после акклиматизации.
- - А чего ее разведывать? - усмехнулся Илья. Стараясь показать матросскую брутальность. - Я там шесть или семь восхождений был. Да и Женя раз двадцать.
Однако, согласился составить компанию. Без всяких сомнений. Мое недоверие испарилось после резкого решения о штурме "для двоих". Ответственность исчезла. Как буд-то я с самого начала ждал этой команды. Запахло авантюрой. Зимней.
- - В Профессорскую трещину не попадайте, - деловито наказал Евгений. Когда-то на склоне в ледовой расселине сгинул важный научный деятель. И с тех пор пристало название к этой яме.
Обычно, летом выходят на штурм сразу после полуночи. Однако, блуждать по темноте я не хотел, потому что не знал пути, да при свете и психологически теплей.
Когда в 04.00 Илья прикрыл за собой дверь, удалось избежать зависти к продолжавшим мерно сопеть товарищам. Хотелось битвы. И да воздастся нам!
Тропили поочередно. Снег был не больше двадцати сантиметров, "ниже ватер-линии", как выразился матрос, однако, силы отбирал. К моему удивлению, выходя вперед Илья демонстрировал неприлично "широкую" поступь. Его следы разбегались в разные стороны, и движение вперед он компенсировал частотой шага. "Это же карабельная!" - хлопнул я себя по лбу. Парень до сих пор передвигался как по палубе.
Рассвело у нижних скал Ленца. Понять, как мы сюда забурились не найдя ни одной трещины, было сложно. Какая-то кривая "вывезла" нас к бастиону. Надежда на то, что ветер под скалами дует слабей, улетучилась с этим самым ветром. Веревка дальше была не нужна, и развязавшись, мы ринулись вверх. Однако, моряк начал отставать.
- - Работай, дембель! - пытался я подбодрить напарника.
- - Мерзну что-то, и голова болит, - смеялся он.
Через пару часов Илью начал мучать живот, и где-то на средних скалах Ленца он окончательно сдал. На месте стоял больше, чем двигался. Переводя дыхание. С полным оптимизмом во взоре и словах... однако, быстрей идти он не мог.
- - Скрутило меня, - развел парень руками.
- - Так мы не успеем никуда, - выразил я мысль. - До темноты спуститься не получится.
В итоге, мне пришлось уйти в отрыв. Строго настрого приказав Илье, чтобы не останавливался, и не сворачивал с тропы, я ринулся в клубившийся над горой туман. И-и-и... "Па тундре, па жылезной дароге, хде мчицца поизд Варкута-Лининграт!" Не представляя местного расстояния и высот, я пахал изо всех сил. Путь был простым и логичным. Вперед и вверх. Куда-то в облака, по конусу древнего вулкана.
Видимость улучшалась. Но я одергивал себя: "Не зарывайся, кретин! Сан Саныч Михайлов на этой горе пропал. Лутохин на ровном месте ногу отломил, а сколько еще народу сгинуло, не рассчитав сил, понадеявшись на удачу." Поэтому, шагал предельно сконцентрированный, хищно ловя детали рельефа и погоды. Готовый в любой момент юркнуть прочь из этой ловушки.
На "воротнике" пахнуло сЕрой. Такой запах доносился из Преисподней. Напомнил предыдущие восхождения на вулканы - Ключевской, Этна, Ланцаротте. Оторвавшись от скал Ленца, я с тоской видел, как в этом месиве тумана и поземки теряется из вида реальный ориентир.
Однако, взамен впереди показался камень... потом рядом с ним другой. И я долго... невероятно долго пахал к ним. А они никак не приближались в разряженом воздухе... Чтобы затем резко прыгнуть навстречу. Пришел!
Это оказалась очередная "замануха" Эльбруса. За поворотом обозначился следующий изгиб. Еще выше. За ним другой. А потом я бегал по краю кратера, пытаясь понять, где же реальная вершина. Пришлось побывать на всех четырех или пяти пупырях по периметру.
Неимоверно жестокий пронизывающий ветер трепал меня. Однако, я радостно видел, что он уносит прочь так пугавший меня туман. Даже проглянула Западная вершина.
Затем самым важным было найти Илью. Поэтому я бегом помчался вниз. И уже под "воротником" Эльбруса под скалой в защищенном от ветра месте увидел его яркую рыжую пуховку.
Это отец, что работает в местном отделении МЧС выдал парню на восхождение. Виве, Спасатели!
На другой день, попытавшись подняться на вершину, вторая группа повернула из-за лютого холода. Вымораживало наизнанку, так что даже видавший виды Евгений сказал, что дальше скал Ленца - без него. Прихватило всех.
И потом, уже под солнцем, все хвалились кто что поморозил. И по решению Антона с Жекой мы повалили вниз. Чтобы уже в темноте, обойдя несколько лавиноопасных склонов, прибрести в урочище Джилы-Су.
Здесь местный по-восточному гостеприимный паренек Арсен с древним смотрителем (забыл имя старика) накормили нас, и уложили спать в одной из комнат.
Когда мы в машине катили по-над "прилавками", и над их серым изгибом мнился белоснежный конус Эльбруса - я понял, что давно мечтал об этом восхождении. Не Каракорум, но все же! Спокойный доступ по новой асфальтовой дороге, огромный запас накопленных сил, немножко привкуса авантюры. Вот зачем надо было сюда. И теперь с чистой совестью уматывать обратно.
По пути через город Невинномысск удалось освежить семейные связи. Сорок лет назад я здесь родился, потом наша семья уехала на Сахалин. А дядя Петя с тетей Аллой так и жили в южных предгорьях. Про прошествии безумного количества лет рано утром я завалился к ним в гости на двадцать минут. Спасибо ребятам Антону, Роману и Максиму, что подождали в машине на улице, не уехали без меня.
Успел выпить чашку кофе и слопать пару вкусняшек, что заботливо наготовила тетка. Благо, их дом находился на северной окраине Невинномысска - рядом с трассой. Помню, как в детстве пацанами мы ходили драться с теми превилегированными, кто жил в этой "Китайской стене" - стенка на стенку.
Господин Петр Рева - художник. Я помнил одну из его картин, что родители прихватили с Кавказа. Теперь я узнал, что моя троюродная сестра Ирина Рева тоже увлекается живописью. Такая вот у нас творческая семейка :)
А еще через пару недель я узнал, что в тот же день 08 января 2015 года на Западную вершину Эльбруса поднялся замечательный альпинист, мой давний друг Борис Степанович Коршунов. Один из всей своей группы. Великий и здесь оказался сильней меня - западная вершина выше восточной на 21 метр.
 | Немного о скромности
2007 год, май — прервав свой скоростной соло-забег на гималайский восьмитысячник Дхаулагири, Денис снял с горы полумертвого российского ветерана Бориса Коршунова, который провёл одиночную «холодную» ночевку на 7300 м.
Денис деликатно не упомянул об этом факте. Но действительно Борис Степанович Коршунов - великий альпинист и спортивный долгожитель. Это образец для всех нас, в том числе и для Урубко Дениса. Нам бы всем так прожить. Дай Бог Борису Степановичу здоровья и успешных восхождений ещё на многие лета. | | | |
| !
Отчаянно!)) | | | |
|
При вводе Логина и Пароля,
