Ещё полдня на отдых и сборы. В середине дня выходим к лагерю 4200. Теперь дошли за два часа. После снегопадов традиционные места под палатки либо залиты талой водой, либо покрыты полурастаявшим ноздреватым льдом. Берёмся за ледорубы и ровняем новые площадки. Ставим палатки. Угощаем друг друга запасёнными вкусняшками. Вечером сверху приходит пермяк Андрей. Рассказывает, что на седле сейчас куча народа. Утром группа Ермачека, числом около 20 бойцов, вышла на восхождение и настолько плотно заняла перила, что всем, кто вышел позже них, в том числе и самому Андрею, пришлось повернуть назад. Он торопится, ему надо до темноты успеть в базовый лагерь. У нас ранний отбой, завтра надо выйти как можно раньше.
9 августа. Ледник Семеновского – лагерь 5300
Ледопад на леднике Семеновского
Подъём дежурных в час ночи. На три назначен выход. Но выходим только в половине пятого! Я сержусь, пытаясь как-то ускорить сборы, но толку мало. Остаётся только надеяться, что в мышеловке нас пронесёт. Мы с Ирой выходим последними. На выкате ледника догоняем Игоря. Он всегда ходит не быстро, но упорства и целеустремлённости ему не занимать. Ира включает такую скорость, что исчезает из видимости, и мне удаётся догнать её только перед мышеловкой. Догоняю Мишу. Он тоже в порядке, спокойно идёт своим темпом. Хорошая тропа, иди себе, да иди. Первые трещины проблем не вызывают, выше они становятся всё шире и глубже. Через две самые большие трещины висят перила. Прыгать с рюкзаком я не решился. Перелез сначала сам налегке, закрепился на верхнем краю, затем перетянул по перилам рюкзак. Интересно, как здесь прошли остальные? Миша потом сказал, что просто перепрыгнул. Фантастика! Иду дальше. Вот и то самое место, где несколько лет назад ледовый обвал смёл кучу людей. По понятным причинам открытых трещин здесь нет. Всё завалено обломками льда. Некоторые совсем свежие. Слева по ходу в гигантском кулуаре висит ледовый серп, от которого и отваливаются куски. Когда поменьше, когда побольше. Тогда отвалилось очень много… Иду быстрее, почти бегу, насколько позволяет высота и здоровье. Не выходит из головы чёрный альпинистский юмор: «лучше десять раз вспотеть, чем один раз покрыться инеем». У начала ледопада можно сбавить ход, здесь уже нет этих страшных обломков.
Мышеловка
Навстречу пробежали четверо человек. Удивляются, чего так поздно? Что им ответить? Мычу что-то с ответ. Вот и мышеловка. Так назвали узкий проход метров 200-250 длиной между южной километровой стеной пика Чапаева и орографическим правым бортом ледника Семеновского. Карнизы над стеной обрушиваются с трудно предугадываемой периодичностью, сметая всё со стены. Прятаться тут негде и убегать некуда. Убьёт и фамилию не спросит. Это жуткое место стараются проходить очень рано, лучше по темноте. Небольшая площадка перед входом в мышеловку напоминает место старта на стометровку. Не хватает только колодок и стартёра. А вот и Ира, она отдыхает перед стартом и о чем-то говорит – с кем бы вы думали? – с Андреем Петровым! Давним знакомым половины нашей группы, знаменитейшим человеком, в своё время руководителем альпсекции МИФИ, где мы учились, руководителем чемпионского восхождения на Победу в девяностые годы. Я с ним лично пока не знаком, и Ира любезно представляет меня монстру альпинизма. Монстр жмёт руку, желает успеха на Горе и уходит вниз. Мы сидим ещё пару минут, одеваем кошки. Ира просит крем от солнца. Нашла время и место!
Стартуем! Метров через 60-70 понимаю, что бежать дистанцию ещё три раза по столько же я не смогу. Перехожу на шаг. Пересекаю свежий лавинный конус. Тропа исчезает под лавиной и появляется за ней метров через 20. Гоню из головы дурные мысли. За конусом висит верёвка, ведущая прямо под стену. Иду по ней без жумара, просто перебирая руками. Траверсирую вправо под стеной. Вскидываю голову навстречу характерному свисту … такого ужаса и не испытывал никогда раньше! Пара камней взрывают снег спереди и сзади меня. Наклоняюсь вперёд, в надежде прикрыться рюкзаком, продолжаю траверс вдоль стены. Дальше тропа по крутому снежному склону отходит от стены. Ещё метров 30 до перегиба. Всё, здесь безопасно! Но безопасно для меня, а внизу ещё Ира. Поворачиваюсь, смотрю, как пройдёт она. Помочь тут ничем нельзя, надежда только на удачу. На траверсе Иру осыпает целым веером камней, она что-то кричит, вжимается в склон, замирает на несколько секунд, потом продолжает движение. Надо идти дальше, переживать случившееся мне лучше на ходу и в одиночку. Ира остаётся сидеть на перегибе. Она злится, ей показалось, что я её бросил.
Выход из мышеловки
До лагеря 5300 надо пересечь большую снежную мульду и подняться вправо по ходу на её борт.
Лагерь 5300
Все силы оставлены в мышеловке, иду медленно, торопиться больше некуда. Впереди вижу Колю и Дину, они прошли уже больше половины подъёма из мульды до лагеря 5300. Последние метры склона иду с остановками через два-три шага. Тяжело и очень жарко! В лагере несколько пустующих палаток. Какая-то группа готовиться валить вниз. Нам оставляют целый мешок продуктов и медикаментов. Ира отбирает что-то для нашей аптеки. Я набросился на обычный хлеб и ел, ел, ел…, чувствуя, как силы возвращаются ко мне с каждым куском. Потом долго ровнял площадку под палатку. Подошли Миша и Игорь. У них проблем в мышеловке, вроде, не было. Им повезло.
Сверху начинают подходить изрядно потрёпанные бойцы из группы Ермачека. Их, действительно, много. Ночевать здесь не собираются, переодеваются и небольшими группами бегут вниз к мышеловке. От них нам тоже перепало продуктов. Всё мы точно не съедим и не унесём, придётся оставлять здесь ещё кому-то. Жаба душит. Прошу Ермачека оставить нам их рацию, им она уже не потребуется, а в нашей села батарея. Он напоследок звонит в базовый лагерь и отдаёт рацию. Дальше были обычные лагерные дела. Мы с Колей сфотографировали флаги наших спонсоров. Потом Дина сходила наверх по тропе в сторону седловины. Ближе к вечеру сверху пришёл человек, по-моему, наш сибиряк, схвативший холодную ночёвку на спуске с Хана. Его группа была уже внизу, и нас по рации просили помочь ему, чем сможем. Но человек наотрез отказался и от еды и от ночлега, немного попил чая и засобирался вниз. Из короткого разговора с ним я понял, что он раньше много ходил по невысоким горам, типа Алтая, и на Хан пошёл вообще без акклиматизации. Мне показалось, что он был немного не в себе, хотя как может иначе выглядеть переживший такое? До темноты на 4200 он точно не успевал, но оставлять его здесь насильно мы не могли.
Цветопредставление
В который раз вечером наблюдаем игру цветов и теней. Солнце скрывается за карнизами над стеной пика Чапаева, и последний его луч, как прожектор, режет небо снизу вверх бело-жёлтой полосой. Карниз в ярком контровом свете на фоне потемневшего неба кажется полупрозрачным. Нереальный сюр! Все бросаются за фотоаппаратами, но картинка быстро доживает свою короткую жизнь, ежесекундно темнея и охлаждая краски.
10 августа. Лагерь 5300 – Седло 5800
Задача на сегодня – подняться на седло Хан-Тенгри и устроить максимально комфортный лагерь. Выходим по готовности. Технических сложностей на подъёме нет. Погодка так себе, дует ветер, несущий снежную крошку, небо затянуто. Верхняя часть склона достаточно крута, а тропу в глубоком снегу быстро заносит позёмкой. Последние метры приходится пробиваться по траншее, засыпанной снежной крупой.
Хан-Тенгри. Юго-западная сторона
Хан-Тенгри. Мы почти на седловине
Хан-Тенгри. Западный гребень
Восстанавливаем пещеру
Когда я пришёл на место, Дина уже раскопала вход в самую большую пустующую пещеру. Тут же ей пришлось отбивать свою добычу от других претендентов до подхода подкрепления в Колином лице. Пещера была рассчитана на четыре-пять человек, а нас шестеро. Берёмся за лопаты и часа за полтора расширяем нашу конуру и делаем более «правильный» вход. Работа нелёгкая, и мы не скупились на слова благодарности копателям, хорошо поработавшим здесь до нас. Тем временем на улице усиливается пурга, холодает. Дина рвётся копать, в смысле погреться, но теснота в пещере не позволяет работать внутри даже вдвоём. В итоге распределились так: один по очереди «греется» внутри, а двое оттаскивают от входа строительный мусор. Декретом устанавливаем готовность жилища, затаскиваем рюкзаки, располагаемся.
Лагерь 5800
Снаружи распогАживается, то есть, согласно бородатой шутке, становится всё гаже и гаже. Из пещеры носа не высунуть, только когда окончательно подопрёт нужда. Тем не менее, готовимся к восхождению на завтра. На спальных нишах места маловато, и я укладываюсь на нижней ступеньке у кухни. Здесь холоднее и из входа тянет снежную крупу. Заворачиваю спальник в пластиковую фольгу. Ночью довольно холодно, часто просыпаюсь оттого, что снег метёт на рожу.
11 августа. Отсидка
Перила на седловину
Ранний подъём, но выход откладываем по погоде сначала на час, потом еще раз на час. Просветов нет. Но несмотря ни на что, всё-таки выходим, в надежде на удачу. С нами вышли «на прогулку» трое поляков из северного лагеря. Прямо от пещер на седловину ведёт ледовый склон, крутизной около 40 градусов. Здесь висит лохматая от старости зелёная верёвка. По гребню в сторону Хана проложены ещё две верёвки.
Седловина
Их ценность я осознаю потом, сейчас они кажутся мне ненужными. Дальше гребень расширяется, и можно спокойно топать до первых скал на западном гребне Хана. Сильный ветер, видимость не больше 200 метров, иногда в разрывах видно дальше, но увиденное не внушает никакого оптимизма. Похоже, что сегодня ловить нечего. Поворачиваем назад. Один поляк всё же идёт на авантюру и продолжает подъём. Возвращаемся в свою нору. Коротаем время, кто как может. Я не в силах повторить вчерашний подвиг с ночёвкой на ступеньке и еще немного расширяю нашу «спальню», так чтобы лечь рядом со всеми. Обходим пустующие пещеры, собираем брошенные газовые баллоны и продукты. Никто не знает, сколько нам ещё здесь сидеть.
Начало западного гребня
Немецкая палатка
Непогода в горах, непогода...
Кто-то много лет назад придумал байку, что на высоте жирная пища, и особенно свиное сало, плохо усваиваются. Ответственно заявляю – это чепуха! У нас «на ура» идёт и сало и жирная трофейная тушёнка. А ещё я заметил гастрономический парадокс: все «современные» высотные сублиматы быстро надоедают и часто просятся обратно, а такие простые продукты как хлеб, мясо и сало, огурцы, кукуруза с фасолью, яблоки можно есть на любой высоте, и организм сам подтверждает, что это вкусно и питательно.
12 августа. Отсидка
Mammut принёс новые верёвки
С утра опять полная ж…па. Никаких надежд на изменение погоды. Снизу подходят трое немцев, они принесли несколько сот метров верёвки! Оказалось, что фирма Mammut проводит рекламную акцию и за свой счёт делает замену старых перильных верёвок на классическом маршруте на свои фирменные. Часть перил они уже заменили, и это их очередной заход. Обещают до конца сезона провесить весь гребень, а в следующем году хотят сделать то же самое на Победе.
Ждём-с...
Дело хорошее, желаем им успеха! Ночевать в пещерах немцы почему-то не захотели, собираются идти на седловину. Пришёл в гости один из поляков, и среди прочего рассказал, что их вчерашний авантюрист всё-таки дошёл до вершины. Бедняга сильно замёрз, а сверху не было видно вообще ничего. Передаём ему поздравления и одновременно сожалеем ему. Дина и Коля набрались смелости и сходили ещё раз на седло и поднялись до первых перил. Настоящие герои! Я стараюсь экономить силы, ведь на такой высоте организм работает в долг. Второй день отсидки уже даёт о себе знать. Хочется тепла и сухости, вдоволь напиться воды и не сидеть в полумраке, согнувшись в три погибели. Готовимся к третьей ночёвке на 5800 и к третьей попытке штурма. К вечеру ветер немного стих, в разрывах облаков иногда видны куски неба. Топим воду про запас. Есть надежда, что завтра у нас будет шанс…
13 августа. Выход на пик Хан-Тенгри (7000)
Да! Вот он – шанс! Звёзды заливают снежные просторы своим голубым светом. Видимость «на миллион»! Сегодня новолуние и ожидаемая вместе с ним смена погоды! Уже с четырёх утра не могу спать, но сильно рано выходить тоже нельзя – очень холодно. Жду утра.
Хан-Тенгри. Рассвет
Завтрак превратился в формальность. Выходим втроём – Дина, Коля и я – около восьми утра. Остальные не торопятся, только вылезают из спальников. Поднимаемся на гребень. Ветра почти нет, небо чистое. Холодно, но вполне терпимо. Скоро взойдёт солнце. Условия идеальные! Проходим мимо немецкой палатки, она уже пуста, парни ушли делать свою работу.
Внизу гребень простой, всё идётся ногами. Первые верёвки висят вообще не понятно для чего. Оставляю на очередной станции свои палки, выше они не нужны. Дальше становится всё круче и круче. Вот и первая серьёзная стенка с внутренним углом. Здесь метров 5-6 почти отвеса, но есть хорошие «ручки» для самостоятельного лазания. Хочешь – лезь сам, не хочешь – грузи перила. Я с самого начала решил на подъёме не пользоваться перилами и встёгиваться только для подстраховки. Вот ещё один уступ поменьше, и дальше до площадок 6400 относительно просто. Крутизна в среднем 35-40 градусов. Есть места покруче, есть поположе. На 6400 кучи мусора, жёлтый снег. Странно, но именно здесь сильно дует. Выше и ниже по гребню ветер гораздо слабее. Неприятное место. Самое интересное начинается дальше.
Крутые участки становятся всё длиннее, а промежутки между ними – короче. Средняя крутизна уже не меньше 45 градусов. Постепенно нагоняю немцев. За мной в одной-двух верёвках идёт Дина. Ещё чуть ниже Коля. Больше пока никого нет. Неожиданно за перегибом гребня вижу одного из немцев. Перед ним лежат бухты новой верёвки. Он явно ждёт меня. Подхожу. Он снимает на видеокамеру. Спрашивает на вполне сносном русском языке моё впечатление о новых перилах. Видимо, я первый, кто идёт по ним! Конечно же, воздаю должное, благодарю, и всё такое прочее. Для репортажа с места события сойдёт. А если по делу, то ребята действительно молодцы. Пусть они заменили пока не всю нитку перил, но ключевые места до 6700 они закрыли. Провесили они и стенку выше «корыта». Осталось доделать крутой кулуар на входе в «корыто» и вообще всё будет alle ist es gut . В идеале, надо было поснимать все старые верёвки, но для этого реально потребуется ещё одна экспедиция, а им и на том спасибо. Иду дальше. Немецкая двойка, видимо понимает, что сдерживает меня. Оба останавливаются на очередной станции, пропускают вперёд. В ответ на их любезность, чтобы они долго не сидели, пытаюсь две следующие верёвки пройти быстрее. Это было ошибкой! Я сбился со своего ритма и начал задыхаться. На уступе 6700 сел отдохнуть перед прохождением «корыта». Удивляюсь, как можно здесь поставить палатку? Тут место на двух человек только для «посидеть рядом». Немцы опять вышли вперёд. Подошла Дина, тоже села отдыхать. Чего-то съели. Я оставляю здесь еду на обратную дорогу и мешок с пуховкой. Готов идти дальше.
Хан-Тенгри. Прохождение «корыта»
Траверсирую вправо две верёвки под вход в «корыто» и вижу, что немцы застряли в отвесном кулуаре. Идти-то идут, но страшно медленно. От них вниз летят камни, и приближаться к ним совсем не хочется.
Выход из «корыта» на снежный гребешок
Около получаса стою на месте, и когда терпение совсем иссякает, начинаю орать наверх, чтобы они поторапливались. Наконец-то можно идти. Одна верёвка по крутому (до 45 градусов) льду приводит к скальному кулуару с вертикальной стенкой высотой 7-8 метров. Здесь целая гроздь старых лохматых перил. К верёвке прицепился, но лезу сам, не нагружая её. Под каждый шаг и каждый хват рукой есть либо небольшие полочки, либо трещины. Поднимаюсь как по шведской стенке. Красота! Выше стенки крутые скалы продолжаются ещё немного и выводят в снежно-ледовую ложбину длиной в две верёвки. Это и есть знаменитое «корыто». Вверху надо уходить траверсом вправо на снежный гребешок. Гребешок местами очень острый, он упирается в ещё одну скальную стенку. Одна верёвка ведёт прямо вверх по стене 6-7 метров, другая обходит стену справа за небольшим контрфорсом. Я обошёл справа, но там тоже нашлось, где хорошо полазать.
Перила на стене
Вниз тут лучше не смотреть – двухкилометровая стена падает прямо вниз до ледника Южный Иныльчек без каких-либо перегибов и выполаживаний. Жуть!
Снежный купол. Дорога в небо
Дальше начинается снежный купол. Бесконечный склон, уходящий в небо. Ощущение бесконечности усиливают очень длинные верёвки. Мне показалось, что здесь они длиннее 60 метров. Крутизна около 35 градусов, местами чуть круче. Перила скорее обозначают правильный путь. Шаг за шагом вверх, но вершина не приближается. Стараюсь не смотреть вверх, чтобы лишний раз не расстраиваться. Вспоминаю крылатую фразу из фильма про Жанну: «Крыша – это такое место горы, где становится очень полого. Должно лечь! Не бывает горы без крыши!». Крыши Хана пока не видно. Переключаю внимание на свои шаги. Делаю двадцать шагов, падаю на ледоруб, засыпаю на полминуты. Ещё двадцать шагов, опять засыпаю. Потом сил хватает на девятнадцать шагов, потом на восемнадцать. Сбиваюсь со счёта. Надо остановиться и продышаться. Упираюсь головой в снег…
Пустота, кругом ничего нет, ни холода, ни воли, ни надежды. Сил тоже нет, но я помню, как можно идти и без них. Как бы не было плохо, я могу сделать одно движение вперед. Потом ещё одно. И ещё… «Движение к цели и есть сама цель» – для меня это не философская мудрость и не игра слов. Это подсказка! Deja vu . Такое уже было со мной! Я знаю, что моя цель не здесь, но путь к ней лежит через эту вершину, и я дойду. Обязательно дойду!
Панорама с вершины Хан-Тенгри
…Просыпаюсь. Добро пожаловать в реальный мир! Делаю шаг, другой. Вдох, выдох. Есть! Вот мой темп! Я снова поймал его и теперь не отпущу! Крыша вершины всё ближе и ближе. Особой радости нет, потому что так и должно было случиться. Навстречу спускаются немцы, они убегают с Моей Вершины. Последние метры, они самые волнительные, как для марафонца последний круг по стадиону. Вижу треногу. Всё, выше идти некуда!
Вершина!
Время остановилось. Красота этого мира вне времени и вне человеческих ощущений. Здесь только чистые цвета и правильные линии. Здесь во всём первозданная мощь и гармония. Пытаюсь угадать в очертаниях далёких гор знакомые силуэты. Фотографирую. Ловлю себя на мысли, что электронный носитель не сможет сохранить вместе с изображением мой восторг и трепет. Внизу на склоне вижу Дину и через несколько минут обнимаю её на вершине. Поздравляем друг друга. А где же Коля? К сожалению, на середине снежного купола он решил вернуться… Фотографируемся на фоне Победы. 16:20. Нам тоже пора вниз.
Вниз не вверх. На Хане эта банальная фраза вывернута наизнанку. Вниз здесь сложнее. Потому что давит усталость, но ни на секунду нельзя терять концентрацию. Потому что есть опасение за прочность старых верёвок, но приближающиеся сумерки заставляют торопиться. Потому что от бесконечных дюльферов кисти рук уже не сжимаются, как заржавевшие клещи. Но сложнее всего убедить всё ещё идущих наверх, что надо возвращаться. На высоте теряется чувство времени и можно уйти за точку возврата. Цена такой ошибки может быть слишком высокой.
Автопортрет
Дина уходит вниз. Всякий раз удивляюсь её проворности. Я так не могу. На гребешке у входа в «корыто» встречаю Игоря. Он вместе с ещё одним москвичом настроен идти вверх. Здесь так бывает, что совсем незнакомые люди, часто говорящие на разных языках, легко объединяют свои усилия, потому что попадают друг другу в темп. Это нормально, но сейчас это меня пугает. Игорь взрослый человек и опытный высотник, он сознательно готов к ночному спуску. Я не в силах его остановить, надеюсь только на его благоразумие. На скальной стенке внизу «корыта» расходимся по параллельным верёвкам с Мишей. Он хочет пройти до конца этот ключевой участок и обещает сразу начать спуск. На 6700 вижу Дину с Ирой, останавливаюсь рядом с ними. Убираю в рюкзак оставленную здесь пуховку, она мне так и не потребовалась. Есть не хочется, но надо впихнуть в себя немного еды. Допиваем до конца чай из термосов. Всё, теперь надо валить вниз без остановок. Дина исчезает сразу. Ира идёт медленно, заметно, что она устала. Через 3-4 верёвки пропускает меня вперёд. Ещё через верёвку оборачиваюсь назад и вижу за Ирой на скальном уступе Мишу. Он почти догнал её.
Верёвка за верёвкой, вниз и вниз. Я не считал количество перил, но по самым скромным подсчётам их не меньше тридцати. Хорошо, что я взял с собой толстые брезентовые краги, без них моим новомодным перчаткам пришёл бы конец. Стараюсь до темноты пройти два нижних крутых уступа. Так и получилось. На последнем дюльфере стало быстро темнеть. Дальше путь будет проще. Останавливаюсь, достаю фонарь. Сумерки лучше переждать на месте, в это время человек инстинктивно начинает суетиться и может наделать всяких глупостей. Дожидаюсь темноты и продолжаю спуск. Ругаю себя за то, что в утренней суете забыл вставить в фонарь свежие батарейки.
На гребне есть пологий участок, где перила прерываются метров на 50. Я слишком сильно забираю влево, ухожу с гребня на снежный склон и пропускаю начало перил. Опомнился слишком поздно. Вернуться назад выше моих сил. Пытаюсь траверсировать вправо, но скальные гребешки слишком круты для ночного лазания. Надо как-то возвращаться на гребень. Но как? Прямо вниз уходит крутой снежный склон до мульды под седлом Хана. Но оттуда до пещер надо набирать много высоты. Будь я один, я бы решился на спуск к лагерю 5300, но сейчас это недопустимо. Думай, думай! Вспоминаю, что делал фотографии горы с подъёма от 5300 до 5800. Мелькает слабая надежда. Достаю фотоаппарат, разглядываю на экране снимки трёхдневной давности. Вот примерно то место, где я ушел с западного гребня. Вот эти гребешки, которые, как забор, не дают мне уйти вправо. А вот и выход! Примерно на уровне седловины «забор» кончается и будет возможность траверсировать вправо на седло. Надо попробовать, но ошибаться больше нельзя! Аккуратно спускаюсь прямо вниз вдоль скальной гряды. Круто, несколько раз поворачиваюсь лицом к склону, спускаюсь на три такта. Фонарик светит еле-еле, иду практически вслепую. Поглядываю на альтиметр в часах, надо не проскочить высоту 5800. Вот и конец «забора»! Я даже немного выше седла, подниматься наверх не придётся. Чёрный серп седловины виден на фоне звёздного неба. Иду прямо на серп. Здесь уже не очень круто, можно немного расслабится. Сколько я потерял времени на эту «прогулку»? Час или больше? Не знаю, уже не важно. Хан отпускает меня, хорошо повозил напоследок, но отпускает.
Я в полной уверенности, что Ира, Миша и Игорь давно прошли мимо, и что я спускаюсь последний. Далеко впереди в темноте мерещатся чьи-то голоса. Вижу лучик фонаря возле наших пещер, до них мне ещё далеко. Снова иду вдоль перил, просто придерживаясь за них их рукой. Глубоко внизу на леднике светят огни северного лагеря. Тот мир сейчас кажется нереальным. Где же мои палки? Перила кончились, а их нет. Значит, они остались выше моего выхода на гребень. Нет, наверх за ними я не пойду, я смирился с потерей. Скалы тоже кончились, выхожу на седловину, иду мимо немецкой палатки. Внутри весёлый гогот. Люди радуются, и я рад за них. Может быть, я слышал их голоса? В полной темноте иду строго на запад. Теперь задача найти перила до пещер. Гребень сужается, и начинается подъём на Петьку. Где же верёвка вниз? Её нет. Неужели я прошёл мимо? Делаю ещё несколько неуверенных шагов и натыкаюсь на те самые «ненужные» горизонтальные перила! Ещё метров 50 вперёд и вот она – лохматая зеленая верёвка! Дина и Коля встречают у входа в пещеру. Поят чаем. Еда не лезет. Впадаю в ступор…
Тревожное сообщение, что я пришёл не последний, разом выносит туман из головы. Оказывается, меня никто не обогнал, и все трое оставшихся ещё на горе! Вылезаем наружу, видим на гребне два ярких огонька. Они очень высоко, где-то в районе 6200-6300. Как же так? Когда мы расстались, все были уставшие, но ничего не предвещало такого падения темпа! Коля по рации постоянно слушает эфир. На сеансе связи сообщают, что устали, но будут продолжать спуск, на холодную вставать не будут. От Игоря вестей нет. Я зарываюсь в спальник, начинает давить кашель, просто выворачивает наружу. Что бы хоть как-то остановить его, приходится садиться. Это плохой признак. Ребята шуршат на кухне, топят воду. Болтаюсь где-то на границе реальности, меры времени опять нет. Около часа ночи пришли Миша и Ира. Проваливаюсь в сон…
14 августа. Спуск в Базовый лагерь
Просыпаюсь как от удара по голове. В пещере светло, значит уже утро. Поднимаю голову. Бог ты мой! Игорь! Он лежит рядом и сопит, как ни в чём не бывало! Красавчик, молодчинка! Когда же он пришёл? Мне ужасно стыдно, что я отрубился вчера ночью, как последняя скотина. Слёзы на глазах. Все шестеро здесь! Потихоньку встаю, чтобы никого не тревожить. Пусть спят. Но что это? Я не верю своим глазам. Мои палки стоят у входа в пещеру! Чудо? Нет, это Игорь нашёл их и принёс назад. Невероятно!
Потом были неспешные сборы. Четыре ночёвки на 5800 отняли много сил. После трехдневной пурги тропу вниз замело. Надо опять тропить. Сейчас пасмурно, колючий ветер с севера. Совсем не жарко. Коля, Дина и я выходим делать дорогу. Остальные должны выйти по готовности. Просим их не сильно задерживаться. Сегодня надо вернуться в базовый лагерь.
Транспортировка рюкзака через трещину
До 5300 только одно серьёзное препятствие – большая трещина на выкате перевального взлёта. Обходим её слева по мосту. На 5300 свалили за полчаса. С учётом тропёжки это очень хорошо. На всякий случай надеваем системы, обуваем кошки и бежим к мышеловке. Время около 11:00. Солнца нет, холодно. Есть хорошие шансы проскочить без проблем. Да уж, что тут творилось последние несколько дней! Кругом следы каменных и ледовых обвалов. В желобе мышеловки сходятся следы многих лавин. От верёвки, которую мы использовали на подъём, из-под снега виден только натянутый до звона двухметровый кусок. Пробегаем всю мышеловку на одном дыхании, ни разу не останавливаясь. На её выходе связываемся и начинаем делать в ледопаде новую тропу.
Спуск по леднику Семеновского
Идти вниз, даже по колено в снегу, несравненно легче. Чем ниже спускаемся, тем больше сил возвращается, на глазах происходят разительные перемены. Подходим к верхней большой трещине. Края её разошлись, долинный край заметно просел. Перепрыгиваем вниз налегке, рюкзаки спускаем по верёвке как по наклонным перилам.
Ледник Южный Иныльчек. Пик Трёхглавый
Мост на второй большой трещине выглядит прозрачным, он не выдержит даже веса белки. Идём вдоль трещины влево метров 50 до более надёжного моста. Я переползаю по нему на четвереньках и подтягиваю связочной верёвкой рюкзак. Осторожно перебирается Дина, потом Коля. Возвращаемся вдоль трещины обратно к тропе. Дальше трещины не такие большие, можно просто перепрыгивать. Уговариваем Колю развязаться, но он пресекает наши поползновения. И только когда на леднике совсем пропадают трещины, мы убираем верёвку. Неожиданно с седла Хана сползло тёмное облако, пошёл дождь (не снег!). Когда мы подходили к лагерю 4200, небо расчистилось, включилось солнце. Неторопливо спускаемся по раскисшему леднику до базового лагеря. Отпускаю Дину немного вперёд. Хочется побыть одному. Коля тоже подотстал, у него свои думы.
Закат на леднике
Остаток дня проходит в томительном ожидании ребят. Миша и Игорь пришли только к ночи. Ира слишком поздно спустилась на 5300 и не решилась сунуться в мышеловку. Она осталась ночевать в одной из пустующих палаток лагеря 5300, а утром следующего дня в компании словаков (или чехов) спустилась до 4200. Около полудня она пришла в базовый лагерь.
15 и 16 августа. Днёвка
Мы на распутье. Тот самый момент, когда «если останутся силы и желание». У Иры билет на самолёт на 19 августа, и ближайшим бортом она должна улетать. Коля совершенно неожиданно объявил, что тоже будет уезжать. Миша приболел и пока не может решить, что делать дальше. Игоря по-прежнему мучают боли в ноге. У меня, как и у всех, немного прихватило пальцы на ногах. Одна Дина, вроде, в порядке. В общем – инвалидная команда. Тем не менее, мы с Диной решительно настроены идти на Победу. Акклиматизация получена очень хорошая, и упускать такую возможность мы не можем. Игорь с Мишей тоже склоняются к этому, но будут смотреть на своё самочувствие ещё день-два и примут окончательное решение ближе к выходу. Двое едут домой.
Настроение у всех не фонтан. Хочу начать собираться к выходу после отъезда ребят, но их вылет откладывают по погоде до вечера, а потом и до завтра. Занимаюсь каким-то мелким ремонтом и бестолковым перекладыванием шмоток из одной кучи в другую. Совсем не получается сосредоточиться на подготовке к решающему штурму. Для меня это важно. Без хорошего настроя на Победе делать нечего. Вертолёт прилетает только к вечеру второго дня, поймав просвет между непогодой. Такое расставание подобно отрезанию части тела. Я сроднился со всеми, пусть даже мы иногда рычали друг на друга. Без них будет пусто.
Проводы улетающих
Вертушка на подлёте...
Ледник Южный Иныльчек
График движения у нас будет плотный, практически без запасных дней. Как оно там реально сложится на маршруте по такой погоде неизвестно. Поэтому мы отправили свои обратные билеты на самолёт вниз к представителю фирмы «Тянь-Шань Тревел» с договорённостью, что если мы будем задерживаться и сообщим об этом по рации, то фирма либо поменяет их на более поздний срок либо продаст их. Если мы будем успевать на свой рейс, то заберём свои билеты в Бишкеке.
17 августа. Ледник Звёздочка – лагерь 4200
Погода звенит. На лагерном термометре -11 градусов. Игорь и Миша, не вылезая из палатки, говорят, что пойдут немного позже. Ну ладно, до встречи на 4200. Выходим по утреннему морозцу, снег плотно схвачен, как цемент. В аксаевском лагере узнаём массу новостей. Во-первых, два поляка, первые достигшие вершины в этом сезоне, спускаются от 4200 нам на встречу. Во-вторых, выше 6000 уже который день шквальный ветер, и у групп там есть определённые проблемы. В-третьих, спасработы в самом разгаре. Команда из Екатеринбурга обновила перила на ледопаде перед перевалом и на первом скальном поясе. Тело на 6700 найдено, спасатели на 6400 ждут погоды для начала транспортировки.
Встреча старых знакомых
Ледник прошли вообще без каких-либо проблем. Снег настолько плотный, что легче идти не по тропе, а рядом с ней «аки посуху». На поверхности остаются лишь царапины от рантов ботинок. На подходе к нижнему ледопаду встретили тех самых поляков. Скромные, щуплые ребята осуществили заветную мечту многих альпинистов. И нашу мечту тоже. Поздравляем их! В лагере 4200 были уже около двух часов дня и встретили здесь – догадайтесь с трёх раз кого? – Андрея Петрова, который возвращался с напарником после прогулки на гребень Важи. Часа полтора прошло в беседах за жизнь. Потом мы опять остались одни. Корейский лагерь эвакуировали вертолётом ещё позавчера, в снегу остались глубокие следы колёс на месте посадки. Как ни странно, моя заброска осталась цела. Честно говоря, я на неё не очень рассчитывал.
На вечернем сеансе связи узнаём, что наши не придут. Оба не совсем здоровы и не смогут принять участие в восхождении. Вот теперь мы действительно остались одни… Странное дело, когда начинаешь большое дело изначально в малом составе, нет такого щемящего чувства тоски, как сейчас, когда судьба откусывает от нас человека за человеком.
18 августа. Перевал Дикий 5200 – лагерь 5800
Северная стена
Ранний подъём, ранний выход. На этот раз скол ледопада проходим по холодку. Ничего не сыпет и не льётся. Через карниз лезем налегке, рюкзаки вытягиваем отдельно. Пока снимаю нашу верёвку и надеваю рюкзак, Дина выходит вперёд и на перегибе ледового склона неожиданно съезжает вниз на метр-полтора и резко зависает.
После прохождения ледопада
Страх запаздывает на пару секунд, пока до сознания доходят возможные последствия срыва. Дина сверху кричит, что тут жумар не держит, и уходит за перегиб, просто подтягиваясь руками. Прошлый раз я пролез здесь с ледорубом, опять достаю своего помощника. Лезу. И точно: в месте срыва оплётка верёвки распушилась, забилась снегом и подмёрзла. Жумар здесь бесполезен, он работает как скользящий карабин.
Взгляд назад
Когда мы вышли на снежные поля, стало очень жарко. Адское пекло усугубилось полным безветрием. Было настолько жарко, что у меня натурально съехала крыша. Я мог сделать только пару шагов и повисал на палках без сил. Было такое впечатление, что организм перегрелся и не выдаёт и малой доли от паспортной мощности. Что я только не делал: разделся насколько можно, растирал снег о руки и колени, умывался снегом и топил снежок во рту – ничего не помогало. Я понимал, что эти меры чреваты последствиями, но надо было сначала не сдохнуть, а потом уже разбираться с ними. Видимо, Дина не сразу поняла серьёзность ситуации, потому что ещё какое-то время пыталась погонять меня как загнанного коня. В конце концов, мы остановились якобы на обед. Я завернулся в сырую палатку и, пока Дина топила снег, медленно возвращался к жизни. Заодно и палатку просушил. В это время снизу раздалось характерное стрекотание, и в сторону перевала Чон-Терен пролетел вертолёт, а через полчаса – обратно. Потом мы узнали, что это была эвакуация казанской экспедиции, пытавшейся пройти юго-западную стену пика Военных Топографов. Около сорока минут отдыха сделали своё дело, я ожил и смог идти дальше. Правда, поначалу не очень быстро. В мульде под перевалом подул ветерок, стало прохладнее, и свершилось чудо – всё прошло!
Мы на перевале. Здесь сильно дует, но запас тепла, принесённый нами снизу, позволил ещё несколько минут находится в термобелье. Потом мы быстро утепляемся. А потом утепляемся ещё сильнее. После нас тут выкопали небольшую пещерку и ещё пару площадок под палатки. Перевал уже кажется обжитым. Предсказания Игоря сбылись – Дина так и не нашла свою заброску, место, где она была прикопана, разворочено. Из пещер на 5800 спустился один из наших знакомых энергетов. У них наверху порвалась палатка, и он пришёл забрать запасную из их заброски. Узнав о Дининой пропаже, он поделился продуктами из излишков своей группы. У них тоже кадровые потери – на восхождение смогли выйти только трое. Энергет советует одеться ещё теплее, но мы как-то легкомысленно пропустили это.
Последующие 600 метров набора оказались невероятно тяжёлыми. Если впередиидущий удаляется метров на 10, считай, что второму тропить надо заново. Настолько быстро позёмка заносит следы. На всём протяжении подъёма есть три крутых взлёта. На двух первых глубокий снег, готовый съехать пластом в любую секунду и в любую сторону гребня. Третий и самый длинный тягун приводит непосредственно к пещерам. Здесь снега существенно меньше, его тут просто сдувает. В середине подъёма нам навстречу прошла группа, которую мы никак не опознали, потому что все были плотно укутаны в пуховки и маски, как будто только что побывали на полюсе холода. Только один из них остановился, снял маску и поздоровался. Это был наш сосед по Бирюковскому лагерю. Он сам узнал нас. Ему удалось пробиться на вершину в такую погоду в одиночку! Жаль, что страна не знает своих истинных героев!
Чем выше мы поднимались, тем холоднее и ветренее становилось. Мне пришлось тормознуть, чтобы надеть пуховые варежки, иначе я бы запросто лишился пальцев. Дина держалась дольше и едва избежала переохлаждения. Утомительный подъём от 5200 занял у нас около 4-х часов. На площадке у входа в пещеры нас встретил другой энергет и дал нам целый термос горячего сладкого чая! Мы быстро забились в одну из нор. Здесь тесновато, но относительно тепло и тихо. К ночи на улице разыгралась нешуточная пурга.
19 августа. 1-й и 2-й скальный пояс – лагерь 6400
Утром страшно даже высунуть голову из пещеры. Сильный западный ветер гонит снежную крупу. Солнце пробивается сквозь несущиеся мимо нас облака, очень холодно. Готовимся к выходу как к высадке на южный полюс. Всё тёплое на себя, подышать напоследок воздухом без ветра, задержать дыхание, зажмуриться – и наружу! Стоять можно, только широко расставив ноги. Рюкзак сразу на себя, иначе улетит. Руки в ноги, первый пошёл…
От пещер прямо вверх по крутому снежному склону до скал, откуда начинаются перила. Оборачиваюсь вниз, Дина уже вышла, энергеты пока собираются. Пройдя пару верёвок, снимаю пуховку. Это не ветер стал слабее, это стало жарко внутри. Интеллигентские метания по поводу чистого хождения отставлены в сторону, гружу перила без лишних вопросов. Первый скальный пояс имеет структуру крупных блоков с уступами от полутора до трёх метров. Внизу между уступами есть узкие полки, на которых можно нормально постоять. Вверху полок уже нет, идёт сплошной скальный склон. Скалы шершавые, необычного светло-жёлтого цвета. Лезется нормально, на этом участке вся нитка перил из хороших новых верёвок. Ближе к концу пояса меня обгоняет мужичок, торопящийся присоединиться к спасателям. Говорит, что акью уже спускают по второму поясу. Скалы кончаются выходом на снежный гребешок, плавно переходящий в склон крутизной около 40 градусов. Перил тут нет, но после скал кажется, что здесь полого.
На подходе ко второму скальному поясу мы разминулись с траурной процессией. Спасатели работали очень быстро и слаженно. Акья в паутине верёвок ехала вниз то просто волоком, то по дополнительным параллельным перилам, которые делали по мере необходимости. Они пронеслись вниз со скоростью курьерского поезда, и только последний из спасателей, не спеша, шёл с большим рюкзаком, но почему-то без ледоруба. Насколько я знаю, ещё не было случаев спуска тела с высоты 6700, и эта операция уникальна.
Не могу отделаться от вопроса: а стоило ли рисковать жизнью ещё десятка молодых ребят даже ради великого и благородного дела? Сейчас Гора отдаёт Денияра, а уже через неделю заберёт Сергея. Кто определит порог: с этой высоты ещё можно спускать, а с этой уже нельзя? Я скажу крамольную вещь – возможность такого рода спасработ не может зависеть ни от личных качеств погибшего, ни от его известности, ни тем более от количества денег, которые можно собрать на экспедицию. Такая возможность должна определяться только наличием достаточного количества добровольцев, каждый из которых примет это решение самостоятельно. Без давления. Не за компанию. Без обещания вознаграждения.
Любой ценой можно спасать только живых!
Второй скальный пояс несколько проще, может быть поэтому перила здесь давно не меняли. Висят старые лохмотья, скорее обозначающие путь наверх. Короткие и не очень сложные участки скал чередуются со снежными полками и кулуарами. Скалы заканчиваются острым снежным ножом длиной около 15 метров. При очень сильном ветре прохожу здесь ползком, мне сейчас не до эквилибристики. Выше идёт снежный склон с участками, где крутизна около 45 градусов. Здесь вперёд вышли два энергета, их темп выше нашего. Их третий товарищ идёт чуть медленнее, но в пределах видимости. Тропёжка здесь довольно утомительна, и мы понимаем, что если напряжёмся и всё-таки дойдём сегодня до 6700, то на завтра сил может не хватить. Погода сейчас настолько плоха, что любое её изменение может быть только к лучшему, хуже уже быть не может. А именно завтрашний день должен быть ключевым. Поэтому решили сегодня не перерабатывать и идти только до 6400, а завтра пытаться выходить пораньше и ломить до Важи и по возможности до Обелиска. Естественно, если даст погода. Только в этом случае у нас будет шанс достичь вершины. Для нас правильная тактика на большой высоте это залог не только успеха, но и выживания. Мы были ко многому готовы на маршруте, но судьба подготовила нам иное испытание. В лагере.
Видимо, у энергетов планы на завтра были такими же, как и у нас, поэтому, когда мы подошли к месту, именуемому «лагерь 6400», они уже начали копать балкончик под палатку. Никаких пологих участков здесь нет и в помине, и я какое-то время сомневался, то ли это место. Однако Дина сходила за перегиб вправо и, действительно, нашла там площадку. Под большим камнем было выровнено большое место размером 3 х 4 метра, правда, сильно загаженное мусором. Всё, ночуем здесь! И вот тут случилось то, что круто повернуло наши планы.
При установке палатки лопнула стойка в месте её крепления к центральному элементу каркаса. То ли накопилась усталость материала, то ли было слишком холодно для этого сплава, то ли ещё что-то. Не знаю. Около получаса ушло на ремонт стойки. Ремкомплекта для этой палатки не было, в ход пошли подручные материалы вплоть до рулонного пластыря из аптечки. Хорошо ещё, что на это время ветер немного стих, как будто давая нам последний шанс. Ставим палатку дальше. Хлоп, та же стойка ломается в другом месте! Больше чинить нечем. Пауза на пять секунд… Хлоп, ломается ещё одна стойка на противоположной стороне палатки и протыкает её насквозь! Как открытый перелом... Всё, приехали… В этот момент начинает быстро темнеть…
Надо что-то делать, делать конструктивно и без суеты. Я уже ловил холодную, это было по молодости на майском Кавказе. Но здесь не Кавказ. Перебираю в голове, что у нас есть в рюкзаках для укрытия. Ничего. Спускаться назад до 5800 по темноте нереально. Пещера? Да, это шанс, но здесь никогда пещер не рыли, и я через 20 минут работы понимаю почему. Лопата на глубине чуть больше метра упирается в лёд, а потом и в скалы. В принципе, если сделать подкоп влево и вправо вдоль скал, один спальник здесь можно впихнуть. Но нас-то двое! На вторую пещеру сил может не хватить. Надо думать дальше. Энергеты? Они поставили палатку над нами в весьма неудобном месте. Подхожу к ним, спрашиваю, на сколько человек рассчитана их палатка. Ответ: на троих. Хотя я и сам вижу, что их палатка – двушка. Возвращаюсь к своей «пещере». Ещё несколько минут с остервенением копаю в обе стороны от входа. Опять торможу себя, пещера на двоих тут не получится. Предстоит долгая и холодная ночь, и нам обязательно надо быть вместе, чтобы присматривать друг за другом. Надо любой ценой восстановить палатку! Привязываю её прямо за сломанные стойки к камням вокруг, чтобы жёстко закрепить в пространстве злополучную центральную деталь каркаса. Залезаем внутрь. Палатка ходит ходуном, как будто пытается взлететь. Но главное сделано, крыша каркаса неподвижна. Каждый из нас подпирает одну стойку спиной, рюкзаком – ещё одну. Этого мало. Ложимся вдоль стен палатки, так можно держать уже по две стойки. Через дыру во внешней палатке снег сыпет на внутреннюю, а первосортно просеянная снежная мука оседает внутри. В любой момент палатку может дорвать до конца, но об этом уже не хочется думать. Какое-то время проводим без движения…
Откуда-то издалека организм напоминает, что хорошо бы немного попить. И чего-то поесть. Но даже мысль о готовке в прыгающей палатке, внутри которой ветер не намного меньше, чем снаружи, кажется нелепой. Только какими-то отрывками помню, как мы по очереди держали горелку руками и даже умудрились чего-то приготовить. Потом был какой-то бред в полусне. То мне чудится, что я такой маленький пытаюсь своим телом сдержать натиск страшного урагана, но, сколько бы во мне не было упорства и стойкости, он всё равно раздавит меня. То я всерьёз начинаю обдумывать варианты подъёма на Важу без палатки, рассчитывая либо вырыть там новую пещеру либо найти, как иголку в стоге сена, мифическую бурятскую пещеру, о которой слышал ещё внизу. Я цеплялся, как мог, за любую возможность идти наверх! И только под утро поостывший и в прямом и в переносном смысле разум поставил окончательный диагноз – движение туда означает смерть.
20 августа. Спуск на 4200
Я долго не могу сделать первый шаг вниз. Это полный абсурд. Даже после тяжёлой ночёвки у нас есть силы и желание идти наверх, но сама судьба поставила стену на нашем пути. Я хорошо помню историю, когда в разгар футбольного матча на стадионе в Тбилиси погас свет, и всех отправили по домам. Нашу мечту просто выключили, как ту лампочку. Нашу Гору спрятали от нас, переместили, как волшебный остров из сериала « Lost ». Надо идти вниз. Здесь нам нечего больше делать. Мы уходим…
Сломанную палатку оставляем на 6400, она уже ни на что не сгодится, да простят нас активисты от экологии. У нас больше нет своего дома. Дойдём ли мы до базового лагеря? Посмотрим. Но про себя вспоминаю места возможных ночёвок без палатки. Пещеры на 5800 – это раз. Маленькая пещерка на перевале Дикий – это два. Аксаевская серебрянка на 4200 – это три. И пустая палатка Bask на перегибе нижнего ледопада – это четыре. Нормально.
Снежные склоны кажутся невероятно крутыми. Как же мы тут вчера шли наверх? Местами приходится идти на три такта лицом к склону. Вспоминаю про «вниз не вверх». Сильный ветер по-прежнему дует со страшной силой, видимость метров 100, но в облачности появляются разрывы. Скалы прошли легко и без приключений. Из пещеры 5800 забрали кое-какие вещи, оставленные здесь, и побежали дальше. В верхней части снежного гребня встретили трёх здоровенных мужиков, тянущих наверх такие же большие рюкзаки. Поговорить особо не удалось, они торопились наверх, а мы вниз. Кто-то из них был из Бурятии, кто-то из Томска. Шли хорошо, я про себя так и подумал: «эти должны взойти».
В нижней части гребень очень лавиноопасен. В какой-то момент я даже был готов предложить Дине вернуться на 5800, чтобы переждать. Но переждать что? И как долго? Нет, у нас теперь билет только в один конец – вниз. То ли глюки начались, то ли мираж – в дымке облаков скалы хребта напротив превратились в пологий склон с красивым зимним лесом, как на горнолыжном курорте где-нибудь в Словакии. Такие картинки часто вешают на календари, а тут вот он, пожалуйте! Но одинаковых глюков одновременно у двоих не бывает. Значит мираж. Да, дымку в один момент сдувает, и спокойный лес оказался крутыми скалами. Вешки стоят слишком низко по склону слева, надо бы идти правее, прямо по гребню, но я боюсь потерять эту нить. Успокаивает только то, что буряты недавно прошли здесь без проблем. На последнем крутом участке перед перевалом было реально страшно! Казалось, склон буквально трещит по швам, готовый в любую секунду сорваться вниз. Около 12:00 были на Диком.
На перевале ветер выключили, как будто повернули рубильник. Переодеваемся, отдыхать нет особой необходимости, бежим дальше. Первые горизонтальные верёвки в ледопаде засыпаны глубоким снегом. Вертикальные в порядке. Дюльферяем вниз. Стена, карниз, сосульки, полка вправо, вниз. Конец верёвок! По лавинному конусу вниз. Всё, ледник! Можно передохнуть. Скидываем с себя лишнюю спецуху. До лагеря 4200 хорошая тропа. Странно, что она сохранилась.
Ещё издали замечаем, что палатка-серебрянка лежит на снегу. Подходим ближе. Из-под края палатки видна акья, обложенная снежными кирпичами. Эта палатка занята. Нам надо быстро определяться с ночёвкой или валить вниз. Впереди последнее место, где можно расположиться. Красная палатка Bask на краю ледопада оказалась пустой, но была сильно привалена снегом. Тут мы и остановились. Было подозрение, что этой палаткой пользовались как перевалочной базой. Внутри полно снаряжения, пол очень неровный. Было около 16:00. Мы уже сбросили 2200 метров и в принципе вполне успевали засветло в базовый лагерь, но туда не хотелось. И мы остались на леднике ещё на одну ночь.
21 августа. Спуск в Базовый лагерь – Майда-Адыр – Каракол
Мы уходим...
Утром мы не стали выходить на связь, полагая, что ничего нового мы уже не услышим. До нашего вертолёта было ещё два дня, и сильно торопиться было некуда. Трещины на леднике закрыты надёжными смёрзшими мостами. Путь идёт по тропе, которую к этому времени украсили палками-вешками. Жадно прилипаем к первому же ручью. Вода! Много воды! Морена уже совсем без снега. Куча тропинок, разделяясь и вновь соединяясь, ведут вниз, к слиянию ледников.
Я люблю возвращаться. Мне нравится это короткое время, когда всё уже сделано, но ещё надо дойти до людей. Когда дорога начинает выравниваться и можно просто идти, не выбирая, куда ставить ногу. Мне хочется задержать взгляд на людях, которые были со мной эти многие дни. Мы между двумя мирами. Мы пока нигде. Я стараюсь запомнить их такими, какие они именно сейчас. Потому что именно сейчас мы изменяемся. Внутрь нас впитывается то неуловимо новое, о чём не знают провожавшие нас, и что часто тревожит встречающих. Это новое появляется в наших глазах. Мне нравится наблюдать этот процесс в себе. В этот момент применённые навыки превращаются в мастерство, а полущенные ощущения – в опыт, замыкаются круги многих разрозненных событий. В этот момент, как никогда после, стыдно за свои ошибки. Об этом знаю пока только я и не хочу расплескать эту чашу. Поэтому я не спешу.
Мы хорошо посидели в столовой Аксаевского лагеря за разговорами с Димой Грековым и Аркадием – руководителем энергетов, рассказывая им, что видели на Горе, накупили пива с вином, и даже не особо расстроились, когда из Бирюковского лагеря вниз пролетел вертолёт. Придя в свой лагерь, узнаём, что этот борт был последний не только на сегодня, но и надолго. Вертолёт и его «водителя» Шаринбека якобы затребовали в Бишкек военные хозяева и когда отпустят неизвестно. Всё, вот теперь точно приехали…
За вкусным обедом в лагерной столовой с хорошим красным вином, краем уха слышу, что по спутниковому телефону с Большой земли передают, что сегодня будет ещё один, теперь точно последний, рейс. Но вертолёт полетит к лагерю 4200 за грузом-200 с промежуточной посадкой в аксаевском лагере, а вечером из Майда-Адыра улетит в Каркару. Спрашиваю: сколько до вылета? Ну, типа, час. Нас возьмут? Ну, типа, да. Прикидываю, от нас до нижнего лагеря полчаса хода, значит полчаса на сборы. А мы ещё даже не переоделись, как пришли с ледника. Не знаю, как Дина, а я так быстро ещё никогда не собирался! Пришлось пожертвовать частью снаряжения, чтобы груз стал переносимым за один раз и был в разумных объёмах. Одну большую сумку нам помог дотащить сотрудник Бирюковского лагеря. Пробовал ли кто-нибудь бегать с грузом килограммов эдак 35 на 4000 метрах? Увлекательное занятие! На половине нашей дистанции вертолёт уже начал крутить лопастями, что ещё придало нам скорости! В общем, мы успели. И даже успели немного пообщаться с теми самыми поляками, что открыли вершину в этом году. Невероятно, но у ребят нет денег на вертолёт, и они собираются идти вниз пешком!
В Майда-Адыре нас ждал вовсе не долгожданный отдых, а следующее транспортное средство, желающее превратить в нон-стоп все наши переезды. Урал-вахтовка уже несколько часов стоял под парами. Нам дали время только переобуться и купить пару бутылок кока-колы в дорогу. Это была фантастическая поездка! Уже к погранзаставе мы все перезнакомились. Был выявлен и выведен на чистую воду Миша, гид северного лагеря, один из ликвидаторов спиртного из моей потерянной сумки! Мы хохотали до упаду! Наша с Диной попытка немного похомячить остатки заначки, вылилась в настоящее пиршество. Украинцы достали большую бутылку водки, прошедшую вместе с ними многодневный трекинг, а к водке появилось обалденное сало. Кто-то вбросил несколько луковиц, кто-то хлеб и чеснок. По рукам пошла головка сыра… Итальянцы, увидев наш сыр, сначала поморщились, но, попробовав его, тут же попросили добавки, а потом жадными глазами следили за убыванием волшебного продукта. А что делает сытый, довольный и немного подвыпивший человек в хорошей компании? Правильно, поёт! Сначала как-то скромно, а потом и совсем разошлись. Предложили спеть итальянцу. Ну, думаю, сейчас начнётся отмаз. Но он выдержал паузу, махнул рукой и говорит: наливай! Махнул водки, и хорошо поставленным голосом запел заводную национальную песню! Мы сидели, открыв рты. А потом аплодировали, не жалея рук! В общем, понеслось! Вот так с шутками да прибаутками мы и ехали до полуночи к турбазе «Туркестан» в Караколе. Мы возвращались!
22 - 26 августа. Каракол - Бишкек - Москва
Возвращение в реальный мир
Утром 22-го августа созвонились с офисом «Тянь-Шань Тревел», нам организовали машину, и мы к вечеру были в Бишкеке. Разместились в гостевом доме, где уже несколько дней жили Игорь и Миша, которым не удалось поменять билеты на более ранний срок. Здесь же была размещена казанская экспедиция, эвакуированная из-под перевала Чон-Терен. В день нашего приезда все они большой толпой поехали на двухдневную экскурсию в горы. На следующий день мы с Диной посетили офис «Тянь-Шань Тревел», познакомились с Владимиром Бирюковым, решили некоторые формальности. К вечеру приехали наши ребята. До самолёта оставалось ещё два дня, которые мы посвятили поездке на южный берег Иссык-Куля, где купались и загорали под местный портвейн и местный тан. Последний, между прочим, сильно отличается от московского…
Ласковый берег Иссык-Куля
Этот циклон нам уже не страшен
Отдельную благодарность хочу выразить Кириллу Ковалко за неоценимую методическую помощь в организации процесса физподготовки. Я с гордостью могу назвать его своим Тренером. Большое спасибо Диме Комарову за ценные советы, детальные описания и простую человеческую поддержку. Спасибо моему работодателю, давшему немного денег на частичное покрытие экспедиционных расходов.
Действительно, ценные фото с Хана выше перемычки. Смотрел перед поездкой этим летом, а потом все это сам увидел живьём. И то, что видел из этой статьи, создало правильное представление о маршруте. Спасибо!
Спасибо за статью. И особенно за фотографии - особенно мне понравились те, что выше перемычки при восхождении на Хан-Тенгри. И прохождение карниза на Победе. Жаль, что вас подвело снаряжение. Но все же хорошо, что это случилось именно так, а не возле Обелиска, с последовавшим за этим бураном дней на несколько... Очень хочу побывать на Победе, и мне было очень важно получить свежую информацию о своих впечатлениях и ощущениях от предпринявших попытку восхождения. Чтобы не допустить просчетов с экипировкой и подготовкой. Думаю, что Ваш опыт, описанный в этой отличной статье, будет полезен и многимм другим. В т.ч. и о том, как следует относиться друг к другу членам одной группы на маршрутах выше 5000.
С уважением - Степан Сущенко
Дорогие читатели, редакция Mountain.RU предупреждает Вас, что занятия
альпинизмом, скалолазанием, горным туризмом и другими видами экстремальной
деятельности, являются потенциально опасными для Вашего здоровья и Вашей
жизни - они требуют определённого уровня психологической, технической
и физической подготовки. Мы не рекомендуем заниматься каким-либо видом
экстремального спорта без опытного и квалифицированного инструктора!
При вводе Логина и Пароля,
