Ребята, походники, сестры и братья!
Опять перед нами, как сказочный сон
Небесных вершин подвенечное платье
И тропы под звезды над зеленью крон!

Но в небе от солнца лишь рваная рана
И в холоде мрака - кровавый разлом,
За струями радуг - полет урагана -
Лавинные смерчи парящим крылом!

Ни слова о мужестве, чести , отваге,
Пока еще реют на гребнях вершин
Беды и аварии грязные флаги
И черная тяжесть на крике души!

Дай дружба нам слиться в едином порыве
На злобную ярость неистовых круч!
Дай сердце не дрогнуть в надрыве и срыве,
Надежды нам дай направляющий луч!

Решимость храни нашу веру и волю,
Дай путь свой дойти, завершить до конца
Без плена неволи, без давящей боли,
Без золота славы и рока венца!...

Ты весь не при деле, ты весь на пределе!
И нет больше духа и сил,
Все “еле” и слабость в измученном теле,
Которое штурмом сломил!

От воли несладок - лишь мутный осадок,
От мыслей - сумбур и дурман,
А весь ты - опадок и жалкий остаток
Обмана и ноющих ран!...

Но сопли моленья и стон настроенья
Стряхни с обессиленных рук
Порывом паренья, искрой вдохновенья,
Восторгом во взгляде, - и вдруг!

Из тайны навета какого секрета,
В какой непонятной борьбе
Появятся где-то вся собранность эта
И дикая ЗЛОБА - К СЕБЕ!!!

Мы снова любуемся горным простором,
Упрятав уют глубоко в рюкзаке,
Бросаемся в утро настойчивым сбором
И в день - с ледорубом, зажатым в руке.

Дожди и усталость, промокшие ноги,
Тяжелые лямки, походная пыль,
Но если кто скажет: "К чему путь-дороги?"
Мы тем усмехнемся: "Знакомая быль..."

Кто не был, - тем “небыль” вершины в дозоре
Поляна у речки и песни волна,
Ущелье в узоре и искра во взоре,
И светлая радость, что грустью полна!

Нам надо так мало для полного счастья
Тепла от палаток, друзей и костров,
Немного погоды, немного ненастья,
И вдоха победы от гор и ветров.

Вершина под нами, наш мир - без границ!
Мы - небо, мы -ветер, мы - ярость полета,
Победа искрится улыбками лиц! -
Победа повсюду - без меры и счета!

Она нам лучами из женских ресниц,
И силой стального мужского пожатья, -
Мы все ее дети, всей мощью десниц! -
Навеки мы звездные сестры и братья!

Мы - горные пери, взлетевшие ввысь,
Взять неба и солнца своими руками,
Порывом мечтаний в лазури пройтись
И душу ветрами омыть с облаками!

Что делать, так надо: простимся с горами,
Махни ледорубом - последний привет!
Печаль расставанья останется с нами,
Для памяти сердца она - амулет.

Она остается, она остается,
Она не уходит, растет и живет,
Она тебе новой мечтой улыбнется
И снова в дорогу потом позовет!

Нам лики вершин скоро явятся в грезах,
Заката надев золотистую шаль, -
Приснятся Кавказа лавины и слезы,
Приснится Памира великая даль!

Слияние троп - голубое скрещенье,
Мы взяли заветом намеченный взлет! -
Прошепчем вершинам молитву прощенья,
Нас ждет впереди поворот, поворот!...

Словно ветром шаленько
Сорвалась вуаленька
Тихой фразой чистою -
Свежей и лучистою,

Озарилось аленько -
Улыбнулась Валенька, -
Роз волною пенную
Понесло вселенную!

Звезды глаз безбрежностью -
Источают нежностью,
С Млечными одеждами,
Тайными надеждами, -

Подари мгновение,
Приоткрой мне мнение,
Разожги задумочку,
Ведь задела струночку!...

Но она с косицами -
Ветерок ресницами,
По тропе-веревочке,
С рюкзаком в штормовочке,-

Напилась росицею,
Разлетелась птицею, -
В гонке нет усталости,
Коль идешь по радости!

Может, история эта случилась
В памяти сердца искрой наважденья,
Может, привидилась, может, приснилась,
Ветра порывом, искрой восхожденья,

В свете костров, у реки горной ленты
С пеньем гитары под неба палас
Это предание с тайной легенды
В иносказаньях звучало не раз...

В круге метели два брата, в палатке, -
Ночь на стене между выступов скал,
С лаской уюта на узкой площадке.
Сон-полубденье, тревоги навал...

Но что-то слышится в ветра смятеньи, -
“Что это, - младший трепещется, - Крик?"
Старший не мучится в долгом сомненьи:
"Все это ветер и вьюга, старик!"

Но повторяется, множится эхом
Голос тумана в горах полуснов,
Старшему - вьюги назойливым смехом,
Младшему - как погибающих зов...

Надо же чуточку разумом ведать
Брат, ты прости мне, но я не могу!…

Ладно, пускай, моментально вернется,
Вьюга остудит стремления пар,
Холодом быстро желание сотрется
И улетучится вздора угар…

Но - на страховке, на пару веревок!
Дальше тебе запрещаю идти, -
Без Ариадны чудесных “сноровок”
В этой пурге “потерять” - не найти!...

Споро – ботинки, обвязку, пуховку,
Крючья, айсбайль, капроновый фал,
Щелкнул замком карабин на страховку –
Бездна метели на полочке скал!

Снежные иглы порывами вьюги,
Льдистых утесов зловещая хмарь,
Холодом сводит и душу и руки,
Тьму на чуть-чуть прожигает фонарь.

Но через вьюгу и дикие скалы,
Смело пронзая опасности круг,
Сердце горит негасимо и ало,
Звонко врезается в трещину крюк!

Вот еще шаг, и еще: “Осторожно!”
Вот он - последней веревки финал,
Дальше по полке пройти невозможно –
Пропасти черной бездонный провал

Надо назад, но еще на минутку
Миг размышлений его задержал,
Тем и сыграл свою вещую шутку,
Тем и судьбы повелением пал!

Грохот удара, раскат канонады,
С неба, по ночи, по панцирю скал,
Месивом снега, глыб льда, камнепада, -
Дикий, безумный лавины обвал!

Давящим фронтом, волною шальною,
Вниз, без пощады, не зная преград,
Вал в преисподнюю рухнул стеною,
Скалы кромсая на режущий град!…

В ужасе ниши, обнявшись с гранитом,
Ласки могилы герой наш испил, -
Выступ нависшим своим монолитом
Волею рока прикрыл, сохранил!…

Стихло. Спасенье. Но тяжка утрата:
“Где-то ты жив, а где умер, старик!…”
Нет ни надежд, ни палатки, ни брата,
Много уносит трагедии миг!

Что это? Снега притихло круженье,
Синим кристаллом легла тишина,
Горечью думы до боли сожженья.
Давит отчаянье... Жалит вина…

Линии света, их струи и блики, -
С фоном по небу пошла полоса,
Странные шагом видения, лики, -
Что это? Люди? И их голоса?

Чуть приоткрылось ночное окошко,
Тьма где-то пала, а где-то черней,
Лунного света на глади дорожка,
Трое, все в черном, возникли на ней.

В рубище порваных старых штормовок,
С грязи разводами на рюкзаках
С космами стертых “до мяса” веревок,
Сталью айсбайлей в сожженных руках.

Лица с ожогами черными кожи,
С ликами, стертыми в перистый газ,
Сбиты до кожи вибрам и поножи.
Блеск, прожигающий звездами глаз!

Первый, седой, как вершины Памира,
Резко клинок ледоруба поднял
В знак уваженья, согласия, мира, -
Тем напряжение первое снял:

“Здравствуй, товарищ! Привет и участье!
Коротки встречи у нас на пути, -
Знаем твои и беду, и несчастье,
Сможем – поможем сломив их, пройти.

Каждый, в ком голос жив честный и чистый,
В ком высота и порывы горят,
Каждый, в ком сердце парит альпиниста
Нами любим, - он товарищ и брат!

Ты, верно, скажешь: “А кто вы, откуда?”
Спросишь себя: “Наваждение? Явь?”
Что это – сон, или странное чудо? –
То и другое! Сомненья оставь!

Мы – не вершители страшного слова,
В нас нет ни в чем источения зла,
Мы – голос памяти, вечного зова,
В нас только острой догадки игла.

В нас трепет мысли, завета, старанья,
Шепот предчувствия – вот наша речь,
Влившись в горячую кровь подсознанья,
Можем мы только предостеречь…

Можем помочь на решающей пяди,
Можем помочь тебе выкрикнуть: “Стой!”,
Можем явиться зацепкой во взгляде,
Главное – шаг упредить роковой!

Мы – прошлый опыт, наказ: “Осторожно!”,
Мы – вещий голос, завет из могил,
К силе живых наши вклады ничтожны,
Тайна спасенья – в сложении сил!

Ныне мы – тенью от группы пропавшей,
В струях лавины, в кругу непогод,
Где-то, когда-то, трагически павшей,
И позабытой в неведомый год…

Мы иногда - образ женщины-ПЕРИ, -
Странницы ночи и вечного льда,
Призрака горя, измены, потери,
Той, путь которой - любовь и беда, -

Ищет с добром: где мой милый, любимый?-
Сгинул бесследно он в белых горах,
Ищет со злом: где мучитель гонимый,
Тот, что поверг и в разлуку и в прах...

Облаком белым она наклонится,
Ветром откинет палатки крыло,
И заглядится на спящие лица,
Чтобы знакомое встретить чело,

Еле промолвит чуть слышное пенье,
Скупо уронит слезу или стон,
И через это идет откровенье, -
Вещий является спящему сон.

Может быть в нем предугадка утраты,
Может, загадка любви, или грез,
Ярких, бесценных догадок караты
Или предчувствия гроз и угроз...

Тем, кто заветам не следует горным -
Дружбе, и братству, и чести в борьбе,
Явимся мы восходителем черным,
Мрачным предвестником злого в судьбе!

Явится он не на час - на минутку,
В блике костра и под сумерок крепь,
Дав помрачение, тяжесть рассудку,
Волю сковав в угнетения цепь!

Словно потоком трагизма и муки
Хлад леденящий обнимет сердца,-
С пятнами ведьмы, - с лохмотьями руки,
Мрак пустотою на месте лица!

Выйдя из сумрака темной фигурой,
Тихо подсядет, войдет в разговор, -
Слово вольется дурманом микстуры,
Дымкой зловещей в опареве гор!

В дымке той облик его растворится,
Но будет слышен стихающий сказ,
В память отложится, в ней воспалится
Смутной угрозой непонятых фраз...

Брат твой не принял отчаянье зова,
Что мы смогли вам послать, как призыв,
Мир его праху - не каждое слово
Можно понять, чуть себя позабыв...

Будет он с нами ходить по дорогам
В лунном сиянии снежных хребтов,
По ледянистым скалистым порогам,
Неба туманом из туч и ветров...

Ты же - оставь все изломы кручины,
Муки отчаянья надо забыть!
Были аварии злые причины!
После сумеешь понять их, раскрыть!

Путь твой по скалам - клинками, ножами,
Вздохом неверным обломится жизнь,
В небо вцепившись веревок вожжами,
Стоном, молитвой, проклятьем: ДЕРЖИСЬ!

Ключ - в контрфорсе, внизу, под тобою,
Выйдешь на гребень - спасение здесь,
Этот участок под силу герою,
В нем половина спасения есть!

Лезвием гребня по канту вершины
Вправо укройся за скал монолит:
Сверху предательсвом сжатой пружины
Молот опасной лавины отлит!

Если ж собьешься ты шагом несмелым,
Или терпения лопнет струна, -
Снег запорошится саваном белым,
Лягут надгробием ночь и стена...

Надо сражаться - отважно, всей силой,
Чтобы сломилась аварии твердь,
Иначе спуск оборвется могилой,
“Иначе,”- трое все молвили: "Смерть!"

Лики их сникли, дрожа опустились,
Вмиг разломились на мрака круги,
С ветром и снежными вихрями слились
Вздохами черной, зловещей пурги...

Лик же последний ему от виденья
Горько сумел кое-что рассказать,-
Болью пронзения и откровенья:
Брата в последнем успел он узнать!...

Вновь завыванья обвалов и вьюги,
Ночи и холода ствол у виска,
Сном леденеют и мысли и руки,
Вновь одиночества злая тоска...

Два дня спустя, чуть живой, без сознанья,
Найден отрядом в снегу под стеной,
Словом начспаса вонзилось признанье:
"Шанс до конца он использовал свой!"

Где-то история эта случилась
С памятью сердца, с лучом наважденья,
Может, привидилась, может, приснилась,
В строки сложилась канвой восхожденья...

В свете костров и под звездные ленты,
С пеньем похода, чарующим нас,
Это предание с тайной легенды
В иносказаньях родится не раз... -

Новые тайны, рассказы, легенды
Будут звучать в пересказах не раз!...

Когда на неба трещине
Стою я в высоте
Вершины словно женщины
Пылают в наготе!

Парением безбрежности, -
И роз, и звезд кусты,
Все в нежности и в снежности
Слепящей чистоты!

Меж ними — чара странная,
Еще вчера - мечта,
Что вот, она, желанная,
Одна из них - взята!

Та, гордая красавица,
Средь "самых" из мужчин
Стеною страшной славится,
И песнями лавин!

Взята - добавкой перышка,
Когда все силы - прах!
Зацепкою за зернышко,
Со стоном, "на зубах"!...

Из облака, украдкою,
Опять она глядит,
Вся с новою загадкою:
Чего ж в тебе родит?

Придет, созрев, от суженой
Лучами ее тем
Стихов и песен кружево,
Резьба из теорем!... -

То яркое мгновение
Глотками высоты
Пробудит вдохновение
И поиски мечты,

Тот день, как свадьбы ночкою
Сумеет удружить, -
Проляжет верной строчкою:
"Да, парень, стоит жить!..."

Кому-то пристала простудка,
Кому-то тупая мигрень,
Кому несваренье желудка,
Кому - безудержная лень!

“Медвежка”, ангина, горняшка
Шатают в начале пути,
Как будто хорошая "пьяшка"
Тебя с непривычки мутит!

Любимые наши заразы,
Услада, награда для всех,-
От них — песен звонкие фразы,
От них начинается смех!

Ты скажешь: "Слова те - шутихи!"
Ты скажешь: "Нет логики, врут!"
Отвечу тебе: "Только психи
По-доброму в горы идут!"

Чуть забелило рань, -
Вокзал берем на приступ,
Все знают: эта рвань
Из племени туристов.

“Все сами - анекдоты
Балуются смешками,
Вагоны, самолеты
Уродуют мешками!...”

А шуточки-то, шутки,
От драных ловеласов, -
Трясутся смехом сутки,
А пыль - как из матрасов...

— “Уж месяц, верно, койки
И бани не видали!...”
— “Наверно, на помойке
Три раза ночевали!”...

Враз дрогнул весь вокзал
От топота и храпа:
“Посадка!”, - шеф сказал, -
“Ботинки рвем до трапа!...”

Назло всем бедам непогод
Прошли чудесный мы поход,
И то, что надо было — взяли,
Все остальное же — детали...

А группа наша — дар богов!
Набор кудесных мужиков:
Мускулатура! Радость смеха, —
Во всем гарантия успеха!...

Вот вам Варень — сказать без слез?...
Проныра, жулик, и ... завхоз!,
А коль завхоз попутан бесом,
Штиблет сожрешь деликатесом! —

Чуть как придется попотеть, —
Хитрюга! — Станет песни петь,
Поститься. Видам предаваться,
Водой и воздухом питаться!

Раскладка? Блеск! — Одни бобы
Для оребренья худобы, —
Злодей — учил в бандитсякой шайке,
Как урезать народ и пайки!...

А Вовик? — Этот молодец, —
По льду и скалам крупный спец,
Исгиб змеи и ловкость белки!
Вредитель — тоже не из мелких!

Он так, подлец, вбивает крюк,
Что вижу я — сейчас каюк!...
Сейчас Шопен завоет в трубы,
И вниз потащат наши трупы...

При сем спокойствие храни!
Не накричи, а объясни,
Втолкуй свою ему идею,
Но как? На “хинди” — прохиндею?...

Наташка — эта из мечты!
Краса и ласка доброты,
Наталка — это интеллект,
Загадка, тайна, блеск, эффект!...

Я исходил... в мечтах о ней,
Но вдруг узрел: полно соплей! —
Пискля с талантом от рожденья,
Дай ей, отраве, обхожденье!...

Узрел: как “божеская ... мать!”
Она умеет страховать,
И есть за стройностью фигуры
Меланхоличность тихой дуры...

В двух пальцах держит ледоруб...
С того я дико зол и груб!
С того всю душу гложет фраза:
Ну погоди же ты, зараза!...

Кто Таракан? — обычный гад!
Свалилися в трещину, и рад —
Зубами чуть задел за наледь,
Улыбкой их посмел оскалить...

За полчаса, однако, сник, —
Затряс от дрожи весь ледник,
Не различал ни слов, ни линий,
И стал “цветной”. лилово-синий...

Но знаю я, в чем он силен,
Куда с отвагой устремлен:
В интриге он, собака, тонок,
Его бравада — для девчонок!

И сам себе признаюсь: слаб
По части всех красивых баб,
При них занудно “прокисаю”,
На сам себя со злобы лаю:

Будь мужиком — себя возвысь,
Сорваться хочешь — улыбнись!
Не негодуй ужасно пылко,
И хочешь лезть — не лезь в бутылку!

Сумей, когда в тебе медведь
Не зареветь, а песню спеть,
Ведь... все твои на пятом “лете”:
Волчище ты — они же дети!

Сумей добром их поддержать,
Себя на многом “пережать”,
Сумей вести, поверив свято:
Они — чудесные ребята!...

1987

И после просторов Памира,
И после Тянь-Шаня чудес
Мне помнится шум Гоначхира,
Палатки, поляна и лес

Средь гор бело-сине-искристых
С цветами в разливе лугов,
У речки шумливой и чистой
Из неба высоких снегов

Припев:

Ведь первый поход -
Нам месяц медовый,
Высокие горы
Все в платьях невест,

Один переход -
Шаг в мир уже новый,
В иные просторы
И свежесть окрест...

Вонзилось глубоко и ново
В зеленую юность мою
Похода зовущее слово
Шагами в горах, на краю,

Спев песни своих фантазеров -
Костров, водопадов, ветров,
Оно мне молчало в озерах,
В усталой тиши вечеров...

Припев.

Пролягут повыше дороги
На новые гор берега,
На скал, ледопадов пороги
Где ветры, дожди и снега,

И как обретенье свободы,
И словно чарующий стих
В душе проживают походы,
А первый был главным средь них...

А первый был первым средь них!..

Припев.

(песня пока без нот, пока без четкого мотива, но 3-хстопный амфибрахий доствточно певуч...)

30.03.2001 г.

НИИ, семья и альпинизм,
И лыжи, и байдарка, -
А в сумме - крепкий организм,
И жизнь пылает ярко!

Стезю стихий дано тебе
Познать в борьбе суровой,
Со счастьем мчаться по судьбе
Всегда дорогой новой!

Не влезет боль, болезнь и дурь,
Коль бурь борьба на сечу! -
Коль силу всех душевных бурь
Им можешь выплеснуть навстречу! -

На льду, на скалах, на лыжне,
И в битве формул на бумаге
Иди! - Твой путь на каждом дне -
Работа чести и отваги!...

Сослуживцы, 03.10.2001 г.